— Быть того не может!.. Но однако же ты на него похож!

Это дракон-дозорный прокричал, улетая прочь от Стегомана.

— Как это — похож? Я и есть Стегоман! Почему ты улетаешь? Ты что, не знаешь меня?

— Я тебя знаю. И не считаю больным — однако держись от меня подальше, я не хочу рисковать жизнью из-за твоего фиглярства.

Стегоман сник, вид у него стал жалкий, убитый.

— Ты чураешься меня, как будто я какой-нибудь выродок!

— А кто же ты еще? — возразил Глогорог. — Каким образом у тебя зажили крылья? Что это еще за нечистое колдовство?

— Не колдовство, а волшебство. Один маг из другого мира исцелил меня, Глогорог! И не только крылья, всего меня — все мои завихрения и запои. Теперь я могу спалить хоть целый лес — и голова останется ясной, как у всякого нормального дракона!

— Рад слышать, если это так, — скептически заметил Глогорог. — Но прости, я сомневаюсь. Ты должен понять, ты всегда был опасной штучкой.

— Прекрасно понимаю, — прогромыхал Стегоман. — Но если ты сомневаешься, смотри!

Он взмыл вверх, выдохнув огонь, очертив им широкий полукруг на небе, потом спиралью пошел все выше и выше, оставляя за собой огненный след.

Мэт сделал глубокий вдох и скрестил пальцы. Демонстрации не доводят до добра.

Но это была не демонстрация, а очевидность. Стегоман вырубил свою паяльную лампу и камнем пролетел сквозь огненную гаснущую спираль, громко щелкнул крыльями, снова раскрывая их, и выкрикнул:

— Посмотри на меня — я совершенно трезв! — И он закружил, грациозно извиваясь в воздухе.

Мэт смотрел, завороженный красотой его полета. Глогорог воскликнул:

— Да это же танец победы! И честной победы — ибо ты выделываешь все коленца без малейшей погрешности.

Стегоман подлетел к нему поближе.

— Ну что, больше не сомневаешься?

— Конечно, нет! Но как это вышло, Стегоман? Больше века длилось твое падение, а вылечился ты в считанные годы!

Стегоман так и расплылся в улыбке.