– Что это, мой друг? Какое-нибудь волшебное устройство?

Его партнеры по игре захихикали.

– Ага, че-то вроде, – с хитрой ухмылочкой подтвердил Мадж.

Крепко сбитый барсук нахмурился и оправил черный кожаный жилет.

– Опять якшался с черепахом?

– С чего ты взял, приятель? Эту штуковину тока что приволокли из далекой-предалекой страны мои сопляки и ихний дружок.

Мадж качнул головой в сторону бара. Ниина приветливо помахала лапой.

– А знаешь, водяная крыса, у тебя симпатичная девчушка, – одобрительно произнес ласк и затянулся бодрящим косячком.

– Ты, Сукреп, играешь, вот и играй. И держи свои клепаные лапы подальше от моей дочурки. Я тебя завсегда подозревал в порочных наклонностях. – Выдр наклонился и ласково похлопал Правдивца. – Между прочим, эта штучка готова ответить на вопрос, который меня уже не один год занимает.

Ласк самодовольно ухмыльнулся и принялся сдавать карты.

– Столько времени терпел, а сейчас что, приспичило?

– Ну, видишь ли, этот вопрос не совсем личный. Не будешь возражать, ежели я присоединюсь?

Сукреп с готовностью подвинулся.

– Мадж, за этим столом твоим деньгам всегда рады. Ведь ты уже столько просадил.

Игра шла своим ходом, монеты позвякивали, перебирались от игрока к игроку в зависимости от того, как ложились карты или падали кости.

Рядом с Маджем помалкивал Правдивец. Мадж то понемногу выигрывал, то терял – как обычно, последнее случалось чаще. За игорным столом удача никогда его не баловала.

С пронзительным до жути хихиканьем кинкаджу сгреб солидный выигрыш.

– Можьет, этот ящьик и полон волшьебства, но везенья в картах он тебе не приносьит.

– Это правда, – заявил вдруг Правдивец.

Грянул дружный хохот. Мадж злобно уставился на источник общего веселья.