Линден говорила о надежде, которую никогда не считала реальной для себя, — надежде на то, что он, Ковенант, тоже может быть воскрешен.

— Линден… — начал Ковенант. Он вовсе не хотел провести оставшееся драгоценное время в спорах и нуждался в том, чтобы укрепить свою уверенность. Пульсирующий огонь разъедал его руку. Но ради него она зашла слишком далеко.

Подавив свою слабость, он сказал:

— Я не хочу воскрешения.

Она не взглянула на него, и Ковенант резко продолжил:

— Тебе рано или поздно предстоит вернуться назад, к прежней жизни. Но мне возвращаться некуда. Ты же сама знаешь, что там меня уже не спасти. Даже воскреснув здесь, я не смогу вернуться с тобой. То, что происходит здесь, не имеет значения для нашего мира. А если я не могу пойти с тобой, — выложил он горькую правду, — то не лучше ли мне остаться с друзьями — Морэмом и Идущим-За-Пеной, Еленой, Боннаром и Хоннинскрю. И дождаться Сандера и Холлиан.

Линден не принимала его доводов.

— Может, ты и не прав, — возразила она. — Возможно, мы вернемся вовремя. В прошлый раз я не могла спасти тебя, потому что твой дух, твоя воля к жизни отсутствовали — они оставались здесь. Но если ты не сдашься, у тебя будет шанс. Ты избит и измотан, — продолжала Линден. — Я представить себе не могу, как ты еще держишься на ногах. Но ты пока еще не заколот.

Она невольно бросила взгляд на его грудь, где оставался небольшой шрам.

— Ты не должен умирать.

Но Ковенант видел печаль в ее глазах и знал, что она не верит собственным словам.

Оставив Линден, он здоровой рукой стянул с пальца обручальное кольцо и молча протянул его Линден. Чистый серебристый металл поблескивал в неровном свете факела.

Глаза Линден наполнились слезами, уголки рта натянулись — она удостоила кольцо лишь одним беглым взглядом. Взор ее оставался прикованным к лицу Ковенанта.

— Нет, — прошептала Линден, — нет, пока у меня остается надежда.

И она двинулась дальше.

Вздохнув с облегчением и печалью, словно приговоренный, получивший отсрочку и не знающий, да и не желающий знать, есть ли в этом хоть какой-нибудь смысл, он снова надел кольцо и последовал за ней.

Тоннель сузился, превратившись в тесную щель в скале, а затем вновь расширился и прошел в анфиладу соединенных проходами пещер. Свет факела едва достигал потолка и стен, а что лежало впереди — скрывал мрак. Из бокового прохода потянуло ветром, таившим в себе запах, — Линден вздрогнула. Ковенант изо всех сил напрягал слух, силясь обнаружить приближающуюся угрозу, хотя в этом не было никакого толку. Ему следовало положиться на ее видение. Выбранный ею тоннель вел вниз под все более крутым углом. Факел уже выгорел наполовину. Где-то снаружи, за толщей Горы, лежала Страна, но Ковенант понятия не имел, день сейчас или ночь. Он потерял представление о времени. Здесь, в мрачных владениях Лорда Фоула, время не имело значения. Значение имели лишь дрожащий свет факела в руке Линден, ее бледные пальцы, сжимавшие этот факел, да тот факт, что он, Ковенант, был здесь не один. К добру ли, к худу, к искуплению или погибели — он был не один.