— А ты этого спящего хорошо разглядела? — спросил он. — Можешь описать его внешность?

— Сегодня я его толком не рассмотрела, — задумчиво произнесла Джинджер. — Но во сне он всегда чем-то похож на моего дядю Освальда.

И тогда Виктору вспомнился меч, который длиною превышал его собственный рост. Удар такого меча отразить попросту невозможно — он разрубит пополам любое препятствие. Он представил себе типа по имени Освальд с таким мечом в руке — и содрогнулся. Картинка была не из приятных.

— А почему он напомнил тебе дядю Освальда? — полюбопытствовал Виктор.

— Потому, что дядя Освальд лежал так же неподвижно, как этот воин. Дело в том, что своего дядю я видела всего раз в жизни. И случилось это на его похоронах.

Виктор открыл было рот — и тут услышал далекие, невнятные голоса. Несколько глыб сдвинулись с места. И голос, прозвучав на сей раз гораздо ближе, сказал:

— Здравствуйте, дети! Выходите, дети, мы вас спасли.

— Это же Утес! — воскликнула Джинджер.

— Я бы узнал этот голос из тысячи! — вскричал Виктор. — Э-гей! Утес! Я здесь! Это я, Виктор!

Повисла неуклюжая пауза. Но вскоре голос Утеса зазвучал во всю мощь:

— Это же мой друг Виктор!

— Значит, нам его есть нельзя?

— Никто не съест моего друга Виктора! Мы его быстро-быстро раскопаем!

Послышались скрежещущие звуки. Потом Виктор услышал, как какой-то другой тролль сказал:

— И это называется известняк?! Гадость какая-то…

Скрежет возобновился. Вступил третий голос:

— Может, все-таки съедим их, а? Ведь никто ничего узнает.

— Ты — некультурный тролль! — рявкнул Утес. — Ты что говоришь? Если ты начнешь есть людей, все будут смеяться над тобой, пальцами показывать, говорить: вот какой глупый тролль, абсолютно не умеет вести себя. В итоге тебя лишат трех долларов в день и отправят обратно в горы.

Виктор издал легкий смешок — по крайней мере, он надеялся, что смешок у него получился.

— Помереть можно со смеху, правда? — повернулся он к Джинджер.