— Эта еда включает промасленные взорвавшиеся зерна, сосиски в тесте, всякие хрустящие штучки в шоколадной глазури и прочее, — объяснил Сдумс, беззубо и язвительно улыбаясь. — Вы тоже можете купить себе, если хотите, — великодушно разрешил он.

Декан еще раз перечислил требуемое:

— Значит так. Шесть патрицианских порций попзёрна с двойным маслом, восемь сосисок в тесте, ведро шипучки и мешок с изюмом в шоколаде.

Он передал деньги девушке.

— Отлично, — кивнул завкафедрой, принимая покупки. — Э-э. Только не знаю, как ты полагаешь, может, нам и на других купить?

А в своей рубке Безам клял все на свете, пытаясь зарядить громоздкую бобину «Поднятых ураганом» в ящик для переброски картинок.

В нескольких футах от будки, восседая в своей огороженной веревкой ложе, патриций Анк-Морпорка лорд Витинари переживал отнюдь не меньший внутренний разлад.

Что и говорить, пара, конечно, симпатичная… Непонятно лишь: с чего они сидят рядом с ним и почему их считают такими важными персонами.

Патриций привык к важным персонам — или к тем, кто считает себя важной персоной. К примеру, волшебники считались важными персонами потому, что владели магией. Немалый вес в обществе могли набрать работающие по-крупному воры. Немногим от них отличались коммерсанты, которые действовали примерно такими же методами. Неудивительно, что важными персонами считают знаменитых воинов, которые, побеждая в битвах, возвращаются домой живыми. Наемные убийцы тоже относились к важным персонам, поскольку частенько работали с этими самыми важными персонами. Одним словом, вес в обществе можно было набрать при помощи множества различных ухищрений, но все они либо не представляли тайны, либо легко просчитывались.

Что же касалось этих молодых людей, то все их заслуги сводились к тому, что они красиво передвигались перед неким странным ящиком для движущихся картинок. По сравнению с ними самый заурядный актер, выходящий на сцену местного театра, был искушеннейшим и даровитейшим лицедеем, однако никому и в голову бы не пришло выстраиваться ради него в очереди и выкликать во все горло его имя.

Это было первое посещение патрицием сеанса движущихся картинок. Насколько он успел понять, Виктор Мараскино стяжал славу благодаря своему пышущему зноем взору, от которого даже солидные дамы средних лет падали без чувств в проходы между креслами, а изюминка госпожи де Грехх заключалась в ее томной грации, умении раздавать пощечины, а также приковывать мужские взоры, соблазнительно возлежа среди шелковых подушек.

Вот чем они тут занимаются, пока он, патриций Анк-Морпорка, правит своим городом, бережет его, любит и даже ненавидит. Он всю жизнь положил на служение…