– …и мучительно. Знаю-знаю. Ты уже третий по счету, кто мне это обещает. Сколько можно угрожать? Даже скучно становится. Неужели нельзя придумать что-нибудь новенькое, чтобы руки тряслись и ноги подкашивались? Например…

Хазарт оборвал меня резким жестом. Он встал с трона, довольно невежливо оттолкнул рабыню-Хранительницу, обменялся быстрыми взглядами со стражниками и подошел ко мне.

– Ты знаешь, что это? – Маг Рил'дан'неорга достал из кармана плаща тот самый метательный нож, на котором я не так давно вырезал руны. – Некоторые символьные связки вполне понятны, но общую суть заклятия уловить не удается. Может, ты сам объяснишь глупому колдуну, для чего служит подобная штучка.

– Боюсь, «глупый колдун» не сумеет понять механизм столь сложной «штучки».

Это было предпоследней каплей в огромной чаше терпения Вернувшегося-из-Тьмы. Он зло засверкал глазами, однако сдержался и не стал устраивать демонстрацию своей магической мощи.

У меня имелись две причины вести себя подобным образом. Во-первых, мне терять нечего; а во-вторых, говорить с Хазартом как с победителем – значит показать свою слабость и позорно расколоться. Как только я ослаблю хватку, чародей мгновенно раскусит мои самые сокровенные мысли, узнает и про Дарсейна, и про новые способности к мистицизму. А это – горсть земли на собственную могилу.

Короче говоря, буду и дальше играть роль ироничного болтуна, способного лишь молоть языком всякую чушь. В конце концов, ни один уважающий себя волшебник не полезет в мысли пусть и не глупого, но очень болтливого человека. Он использует гораздо более примитивный метод – заговорит зубы, а затем выудит нужные сведения с помощью нехитрых на первый взгляд вопросов.

– Вот еще что любопытно, – продолжил словесную дуэль чернокнижник. – Почему ты, Марк, не интересуешься судьбой своих товарищей? Как правило, пленники любят геройствовать, умолять врага убить себя, но пощадить друзей. А ты даже и не заикнулся о них. Признаюсь честно, ты меня удивил.

– Рад стараться. – Подобные разговоры становились опасными. Следует как можно скорее покинуть храм Девилхора, иначе Хазарт меня расколет. Как пить дать – расколет.

– И все же? – не унимался собеседник.

– У меня с друзьями проблема, – признался я. – Кого мне спасать-то? Риддена с Эраном или Эмиллио с Виталисом? Я бы сам уложил их на жертвенники, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести. А если мне еще и жертвенный нож дадут – вообще предел мечтаний. Ну как, Хазарт, нравятся циничные люди?

– Очень. Но ты забыл о Хранителях.

– Я о них и не вспоминал.