– Кто ты? – крикнула Дайна.

– ...уже никто, – прошелестел голос почти над ухом.

– Зачем ты мучаешь меня? – Она прекрасно понимала, что, обернувшись, найдет за спиной пустоту.

– ...я уже никого не могу мучить. – Таинственный шепот уплыл.

– Постой! – Дайна все же обернулась.

– ...я стою слишком давно, – возразил голос.

– Это все дурной сон! – не выдержала мисс Уиквилд.

– ...именно! – согласился неуловимый некто. – ...предлагаю проснуться немедленно.

Дайна отступила к эшафоту.

– ...не делай этого! – испугался голос.

– Почему? – с вызовом поинтересовалась она.

– ...это же виселица! – Шепот гулко отдавался в голове, перекрывая рев толпы. – ...не ходи...

Мисс Уиквилд демонстративно поставила ногу на ступеньку.

– ...нет! – Шепот превратился в хрип.

Оглянувшись, Дайна уперлась взглядом в ледяную глыбу. Худой надменный старик стоял в ней, прижимая руки к груди. Внезапно все потерялось: и прозрачный столб, и тошнотворная толпа, и эшафот. Она стояла в собственной комнате у зеркала, кривляясь перед отражением. Та, другая Дайна, повторяла все ужимки: показывала язык, вертела головой и размахивала руками.

Далекий шепот долетел откуда-то из небытия и рассыпался невнятным шуршанием. Отражение застыло и недовольно тряхнуло волосами. Оно больше не слушалось! Дайна старалась заставить его подчиниться, но тщетно. Зеркало опустело. Мисс Уиквилд осталась одна.

Давно она не просыпалась в холодном поту. На город спустилась тьма, одевая его в черный бархат. Часы показывали почти полночь. Пустой дом дремал... Робкие шорохи – всего лишь шалости больного воображения.

Хотя звонкий щелчок и последовавший за ним голос показались вполне реальны.

– Есть здесь кто-нибудь?..

– Иду! – крикнула Дайна, гадая, кому пришло в голову вызывать ее в такой час.