– Спасибо. – Девочка зачерпнула пляшущие языки волшебного пламени. – Я так не умею...

– Везет... – улыбнулась та. – У нас с мамой часто нет ни света, ни свечей.

Подружки двинулись вглубь, неся перед собой импровизированные факелы. Эмили не столько следила за дорогой, сколько любовалась красотой огонька на своей ладони. Он терял легкие, невесомые искорки и казался теплым. В какой-то момент робкое пламя угасло...

– Ой... – расстроилась она.

– А ты рукой не маши и не дыши на него, – посоветовала Би, протягивая свою порцию света.

– Я постараюсь, – пообещала Эмили.

На пороге большого зала Робин снова застопорилась:

– Я туда не хочу, – голос дрожал, как волшебный огонек на ее ладони.

– Тише!..

Но было поздно. Эхо подхватило фразу и заметалось под потолком истошным криком! Би упала на коленки, обхватила голову руками и пронзительно взвизгнула, чего делать вообще не стоило. Тут-то и начался настоящий кошмар! Визг превратился в рев самых страшных диких зверей, которых только способно выдумать детское воображение.

На другом конце зала открылась дверь бойлерной. Затыкая уши, оттуда выскочил Люс. Эмили тщетно уговаривала подругу, чтоб та перестала визжать. Естественно, огонек погас. В темноте Люсьен чуть не споткнулся о девочек, чем напугал Роби еще сильнее.

Обезумив от страха, она вскочила и бросилась бежать... наугад, выставив перед собой руки. «Догонялки в темноте» – игра глупая и опасная, можно ненароком свернуть шею. Только юная мисс Варлоу совершенно не думала об этом, когда мчалась вслед за подругой, не разбирая дороги.

– Робин, стой!!! – кричала она.

Куда там... Редкий заяц сможет так долго и быстро улепетывать! Рев сумасшедшего эха потерялся, а Эмили почувствовала, что если сделает еще хоть шаг – упадет замертво! Жаль, что папа просил никому не показывать Орин... его свет сейчас очень пригодился бы.

– Роби, где ты? – осторожно позвала девочка, но ответа не последовало.

От бессмысленной погони болел бок, так сильно, что перехватывало дыхание. Она не выдержала, опустилась на грязный холодный пол и... расплакалась. Альхен всегда говорила, что в слезах нет ничего предосудительного, но Эмили все равно старалась сдерживаться.

– Прости меня... – прошептал кто-то совсем рядом.

– Робин, это ты? – девочка вздрогнула.

– Я, – призналась подруга.

– Ты меня прости... – Эмили смахнула воду с лица. – Нужно было рассказать про эхо в том зале.