– Ну так и вали к своему хозяину… К Леонарду. Ты тут только время зря тратишь… Он и так на тебя злится, что ты в самоволку сбежал…

– Анастасия пытается заговорить тебе зубы, – пояснил Сахнович. – И у нее это получается очень хреново…

– С тобой я потом разберусь! – пообещала Настя, и Сахнович мерзко захихикал, как только и могут хихикать уверенные в своей безнаказанности призраки со стажем работы в органах внутренних дел.

– Это заказ Леонарда, – сказал Покровский.

– Где? – не поняла Настя. – Что за заказ?

– Оставить тебя у Горгон. Это его просьба.

– И зачем ему это?

– А мне без разницы. Он приказывает, я делаю. Он хозяин…

– Ты слуга.

– Ага. Так уж сложилось, – спокойно сказал Покровский. – Мне приказывают, я делаю. Брось ружье, Настя. Ты ведь не умеешь стрелять, ты всего лишь…

– Что?

– Ты всего лишь глупая девчонка, которая подвернулась под руку…

– Да что ты говоришь!

– …сначала беглому принцу, потом Леонарду, потом еще кому-то… Просто подручный материал, просто пешка, просто несчастная глупая…

Она нажала на оба курка, ружье громыхнуло, и приклад больно ударил Насте в живот, отчего она сложилась от боли пополам. Потом ружье резво выпрыгнуло из рук и упало наземь. Покровский смотрел на все это словно врач, поставивший суровый диагноз и только что получивший его бесспорное подтверждение.

– Вот так, – сказал он и шагнул вперед. В этот момент за его спиной раздалось глухое «Бум!», и словно ударная волна прошла от дома без дверей. Покровский покачнулся, изумленно обернулся и увидел то же самое, что видела Настя: стены дома без дверей стремительно потемнели, задымились и вдруг стали рассыпаться, разрушаемые некоей силой изнутри. Горгоны не успевали или даже не пытались отскочить в сторону, поэтому горящие бревна сбивали их с ног; затем обвалилась крыша, и на миг в воздухе появился черный столб пепла, словно маленький смерч, зависший ровно в том самом месте, где обитала старейшая. Потом столб разметало в разные стороны, и Настя запоздало сообразила, что надо закрыть глаза, а еще лучше упасть на землю. Так она и сделала, вдавив себя в странно теплую землю, стиснув зубы и пережидая те мгновения или минуты или часы, пока из мертвой Горгоны хлестала наружу слепая, беспощадная, накопленная веками сила, мстя миру за свою смерть, разрушая все, что попадется на пути.

Настя однажды уже пережила похожее – в подземном хранилище странных предметов, куда она сама и принесла отрубленную голову Горгоны. Тогда выплеснувшейся энергией убило троих, но старейшая была в сотни раз сильнее, и если бы не стены дома, принявшие на себя первый удар… все могло быть гораздо хуже.