Сейчас же она неловко заерзала на тонком тюфячке. Что он имел в виду? И если на то пошло – к кому или чему она должна его ревновать?

Первая их встреча была столь ошеломительно сладка, что Танфии хотелось продлить эту сладость на веки вечные, чтобы не было никаких сложностей, чтобы прежняя жизнь Сафаендера не затеняла их настоящего. Но это было невозможно. Она до боли сердечной любила его и хотела, и поэт, похоже, отвечал ей взаимностью, но он продолжал пропадать, и покуда они ждали в этом лагере возвращения Руфрида, их будущее – если оно у них было – оставалось неясным.

Снаружи просыпался лагерь. Танфия лежала, прислушиваясь к топоту копыт, шелесту шагов, уютным шумам быта. Надо бы встать, присмотреть за Зарянкой, потом завтрак…

Издалека донесся чей-то крик. Девушка присела на койке, пытаясь разобрать слова. Голос принадлежал Мириасу.

– Эгей! Друзья идут!

В дверях встал улыбающийся Сафаендер.

– Танфия, пошли, ты должна это видеть!

Девушка вскочила, поспешно натягивая одежду и подпрыгивая на одной ножке, пытаясь влезть в башмак. К тому времени, когда она выбежала наружу, лагерь уже кишел народом, и разобрать, куда течет толпа, было непросто. Девушка протолкалась к середине склона, где деревья стояли редко, позволяя взгляду проникать до самого подножия. Но утренний воздух был холоден и влажен, кусты падуба серебрились росой, и туман клубился внизу, скрадывая взор.

Сафаендер потянул Танфию за руку, туда, где стояла госпожа Вайна, и худенький человечек, постоянно следовавший за ней, и актеры-парионцы.

Первым из тумана выступил на своем гнедом Мириас, за ним – Линден на Зимородке. Они вдвоем несли рассветный дозор; видно, Мириас прискакал в лагерь дать предупреждение, потом снова выехал новоприбывшим навстречу. Миг спустя из мглы сгустились фигуры – целый отряд, устало ковыляющий к лагерю. Тревога охватила девушку, но она тут же поняла – это не могут быть царские солдаты. Все они были серы, точно призраки, рожденные туманом.

Несколько мгновений она стояла, потрясенная, покуда лагерники стояли в ожидании, готовые поднять оружие. Взгляд Танфии притягивали двое бредущих во главе отряда. Как не были они измазаны грязью, девушка не могла не признать их осанки, их походки, даже не завидев лиц. Потом она признала и уныло бредущих в поводу усталых коней. Танфия стиснула ладонь Сафаендер и едва не разрыдалась от облегчения.

– Руфрид! – вскрикнула она.

– И Элдарет! Ох, слава богам!

Вслед за разведчиками тянулась длинная колонна беженцев, но их Танфия едва замечала.

– Элдарет! – воскликнул Сафаендер. – Благодарение богу и богине!