Я оглянулась на Никку: он по-прежнему стоял на коленях позади меня. Крылья возвышались над его шоколадным совершенством, словно вычурное украшение из жженого сахара над тортом. На миг я пожалела, что после сегодняшней ночи потеряю Никку, – но только на миг. Я хотела его счастья больше, чем хотела его самого.

– Чего ты ждешь?

– Ты посылаешь меня в брачную постель, Мерри. Если это мой последний раз с тобой, я хотел бы, чтобы все прошло так, как я мечтал. Но ты можешь отказать, конечно.

Я невольно улыбнулась.

– Выкладывай, и посмотрим. – Мне в голову пришло одно соображение: – Ты не рад уйти к Бидди?

– Нет-нет, – сказал он, но нахмурился. – Нет, но кое-чего мне будет недоставать.

– Например? – Я не напрашивалась на комплименты. Я действительно хотела знать.

Теперь улыбнулся он.

– Например, видеть тебя распростертой подо мной, видеть, как ты выкрикиваешь свое наслаждение вокруг плоти другого мужчины, а я вливаю в тебя свое.

От этого описания в соединении со взглядом Никки у меня все внизу напряглось.

– Я это и предлагаю, – напомнила я.

– Я хочу, чтобы ты была на спине, как тогда с Шалфеем. Я хочу смотреть, как поднимаются и опадают твои груди в такт дыханию.

Я потянулась к нему, взялась за подбородок, пытаясь разгадать значение этого сочетания страсти и серьезности у него на лице. Никка был не похож на себя.

– Мне хотелось бы, чтобы вы с Бидди были счастливы, а не грустили.

Он улыбнулся, но в улыбке остался оттенок грусти.

– Я помню времена, когда брак был не концом таких удовольствий, а лишь их началом. Сидхе никогда не обманывали своих партнеров, но по общему согласию в постели бывали другие.

Он говорил о времени, когда Андаис еще не была королевой. О времени, когда христианство было всего лишь еретической сектой в иудаизме. Сидхе редко вспоминали о том времени, им не хотелось вспоминать о своих потерях. Кому хочется говорить о времени, когда сидхе было не меньше, чем людей? Времени, когда браки заключали ради любви, а не ради детей. Времени, когда секс служил для радости и единения, а не для безостановочной погони за беременностью. Времени, когда случайный ребенок не обрекал на брак без любви. Я ощутила такое счастье, когда кольцо выбрало Никку и Бидди друг для друга! Но были ли они настоящей любящей парой? Да, они очарованы друг другом, и да, у них может быть ребенок, но будут ли они счастливы "ныне, и присно, и во веки веков"? Или же Никка будет любить ее, спать с ней, воспитывать общих детей и все же – сожалеть? И когда-нибудь его сожаление убьет их любовь?

Вдруг повеяло ароматом роз.