К счастью, в этот момент на плите уже ничего не варилось. Ворон приземлился между конфорками и оглядывался теперь недоуменно и встревоженно.

– В дупель пьян, – прошипела Лада, констатируя печальный факт. – Кот, займись им. И – быстро, престо, темпо, цигель!

– Цигель, цигель, ай-лю-лю! – не удержался Жаб от комментариев.

Я грозно фыркнул, и Жаб заткнулся. Лада открывала дверь. Пес, согласно сценарию, гавкнул два или три раза. Лада придерживала его за ошейник, будто удерживая от попытки порвать гостю штаны. Я же, фамильярно подхватив Ворона и зажав ему лапой клюв, чтобы он не тюкнул меня или, что еще опаснее, не начал ругаться, со всех лап (задних) бросился в кабинет, где уже (в соответствии с диспозицией) заняли места Петух и Паук.

Пауку пришлось покинуть свое уютное обиталище среди дубовых ветвей, потому что Петух никак не мог запомнить, что от него требуется: а) молчать, б) не высовываться. Тем более что время приближалось к ужину, когда Петух становился особенно буйным и требовал жрать. Так что Паук во избежание неприятностей сидел теперь на голове у Петуха и при малейшей попытке последнего встрепенуться командовал ему: «Смирно!»

Я с тяжелым Вороном в лапах едва успел добежать до кабинета и юркнуть внутрь, когда гости ступили на территорию нашей квартиры. Да-да, я не оговорился – именно гости, в количестве двух штук. Экс-возлюбленный Лады поступил настолько бестактно, что взял с собой подружку. Впрочем, может быть, он хотел обезопасить себя от ожидаемых им попыток Лады его, этого самого экс-возлюбленного, соблазнить? Если так, то он промахнулся. Лада соблазнять никого не собиралась.

Я успел услышать еще женский голос, показавшийся мне знакомым, и удивленный возглас Лады, не вполне сумевшей скрыть свои чувства, и мужской противный тенорок, после чего дверь за мной закрылась и я наконец смог выпустить уже слегка пришедшего в себя и начавшего трепыхаться Ворона.

– Бр-р-ред! – заорал Ворон, как только высвободился из моих лап. – Др-р-рянь! Кр-р-р-ретин! – Как всегда в пьяном состоянии, Ворон налегал на звук «р».

– Заткнись, – сказал я миролюбиво. – А то укушу. Больно.

– Автор-ритет пр-р-реминистр-р-р-ра подр-ры-вать! – продолжал Ворон, встопорщив перья, приподнимаясь на цыпочки, расправляя крылья, то есть демонстрируя свою агрессивность. Я легонько хлопнул его по темечку, он не удержался на ногах и плюхнулся на пузо.

– Пропил ты свой авторитет, ясно? – сообщил я ему почти ласково. Мне не терпелось, чтобы эта многомудрая и вздорная птица наконец заткнулась и я смог прислушаться к происходящему в недрах нашей квартиры. Конечно, я не мог услышать ни звука из комнаты, где они ужинали, – при двух-то закрытых дверях. Но пока Лада хлопотала по хозяйству, она бегала из комнаты в кухню и двери не закрывала, и хоть что-то услышать я был должен.