Толпа, поняв, что представление закончилось, начала рассасываться.

– Почему она не позволила их уничтожить? – прошипел Петр рядом с Агнессиным ухом. – Смерть для них – слишком легкий выход!

– Ага, – согласилась Агнесса. – Именно поэтому она и не позволила им умереть.

Овес не шевелился. Он по-прежнему смотрел прямо перед собой, руки у него тряслись. Агнесса подвела его к скамье и осторожно усадила.

– Я убил его, да? – прошептал он.

– В некотором роде, – кивнула Агнесса. – С этими вампирами никогда точно не знаешь.

– У меня не было выхода! Все стало каким-то… воздух вдруг стал золотым, и был только этот момент, чтобы что-нибудь совершить…

– Вряд ли кто-то будет выражать недовольство, – сказала Агнесса.

«Согласись, а он весьма милый, – прошептала Пердита. – Если б он еще выдавил этот свой прыщ…»

Маграт села по другую сторону от Овса и принялась укачивать дочку. Пару раз она глубоко вздохнула.

– Ты поступил очень храбро, – сообщила она.

– Нет, – не согласился Овес. – Я думал, матушка Ветровоск вмешается и…

– А она и вмешалась, – поежилась Маграт. – Еще как вмешалась…

Матушка Ветровоск сидела на другом конце скамьи и поглаживала переносицу.

– А сейчас я хочу поехать домой, – сказала она. – Забраться в постель и спать целую неделю. – Она зевнула. – И чая хочется.

– Но у тебя ведь был чай! – воскликнула Агнесса. – Мы чуть слюной не захлебнулись, глядя на тебя!

– Откуда здесь взяться чаю? Я просто заварила какую-то грязь. Но я знаю, что нянюшка всегда таскает с собой пакетик чая. Где-нибудь в своих закромах. – Она снова зевнула. – Маграт, завари-ка чайку.

Агнесса открыла было рот, но Маграт жестом приказала ей молчать и передала ей девочку.

– Конечно, матушка, – сказала она, мягко толкая Агнессу обратно на скамейку. – Только узнаю у Игоря, где тут хранится чайник.