– В чем дело? – ровно спросил Развияр.

Он готов был умереть прямо сейчас. Мир снова поплыл перед глазами, и остро вспомнился аромат – запах Яскиной кожи.

– Эти люди пойдут с нами, – сказал Дол-Шерт. – Нам не надо неожиданностей.

Повозка тронулась. Развияр шагал рядом, будто оглушенный, по пустынным улицам Фер, и каждый миг ждал стрелы из подворотни. Сотник Бран ехал на повозке – он был слишком слаб, чтобы идти пешком. Лукс молчал; рука зверуина висела на перевязи, порез на лбу запекся бурой линией. Он тоже лежал на повозке, свесив лапы, меланхолически поглядывая то на дорогу позади, то на светлеющее небо, то на горбатого, маленького рогача, еще несколько недель назад сосавшего материнское вымя, а теперь катившего без особых усилий повозку с поклажей, зверуином и человеком. Людей Нови, молча шагавших рядом, Лукс будто не замечал.

Яска шагала между Развияром и бортом повозки, ее ноздри дрожали.

– Не… выдавай… себя, – он старался не шевелить губами.

– За нами следят.

Развияр сдавил ее руку.

Замыкал шествие Дол-Шерт. Развияр вспомнил шепот раненого: «Новь… последние деньки». Возможно, в Фер близился новый кровавый переворот; Развияр вспомнил Яшму, молодого глупого плотогона. Что за судьба его ожидает? Уехал бы с Ремышем и со всей командой, шагал бы всю жизнь в колесе и кряхтел на веслах, но прожил бы долго и умер в своей постели!

Приближалась застава.

Они вышли к воротам как раз в тот момент, когда городская стража заступила на дневную службу. Стражники градоначальника вошли в ворота с гордо поднятыми головами; для начала им предстояло собрать на улицах тела всех, кто не пережил эту ночь в славном городе Фер. Среди них, подумал Развияр, будут те восемь, что валяются перед гостиницей. Восемь головорезов; он сглотнул, пытаясь увлажнить пересохший рот. Хоть бы стражникам не пришло в голову освидетельствовать изуродованные тела. Хоть бы скинули мертвецов в яму с известью, без почестей – и без дознания…

– Эй, ты заснул? – спросил Дол-Шерт.

Повозка с эскортом миновала ворота и выкатилась из Фер. И Развияр, сжимая Яскину руку, вышел из города.

* * *

Возчику на триколке пришлось сделать несколько ходок, чтобы перевезти на ту сторону горы немаленький отряд Дол-Шерта. Лукс плохо перенес путешествие на прилипалах по тоннелю.

– У меня было такое чувство, что меня сожрали, – признался от Развияру. – Что я – пища, лечу по кишкам куда глаза глядят… И вывалюсь на том конце комочком дерьма. Да так оно, в общем-то, и случилось.

– Не преувеличивай, – сказал Развияр.

Переночевали в Кипучке, на постоялом дворе. Все так же поднимался пар над водой теплого озера, все так же лепились к берегу гостиницы и лечебницы, но следы упадка были повсюду.