x 7 x

– …Люспена играла у высохшего колодца, соединенного с лазами шардевкатранов, благодаря чему твари могли превосходно слышать ее. Но мы – мы будем смелее, потому что у нас нет другого выхода. Мы будем играть в самом лазе, – пояснил Авелир. – Струна у нас одна, а это значит, что мы можем помыкать лишь одним шардевкатраном. Но, думаю, нам хватит и одного.

«С лихвой», – промолчал Эгин.

Через проделанный при штурме Серого Холма пролом в полу казармы костеруких они по очереди протиснулись в лаз, где Сорго предстояло дать свой второй за эту ночь концерт. (Первый уже состоялся часом раньше, когда они натянули принесенную Лагхой из Пиннарина струну на длинную палку из серого бука и Сорго, окруженный всеобщим вниманием, исполнил весь репертуар Люспены, правда, сделал это очень-очень тихо. Мало ли – может, слух у шардевкатранов сильно обострился от пережитых ими в последнее время треволнений.)

Когда они оказались внутри, Эгин и Лагха оголили свои клинки, а Сорго взял наизготовку свою каниойфамму, точнее, ее жалкое однострунное подобие. Авелир же, безоружный и очень бледный, уселся на землю и стал сверлить взглядом непроницаемую, предвечную темень лаза.

– Начинай! – Лагха двинул Сорго локтем в бок и тот, набрав в легкие воздуха, начал.

x 8 x

– Комаров писчанье, светляков порханье! Трем-трем-трем! – тихо запел Сорго и забренчал на одинокой струне, из-под которой полилась примитивная мелодия. Одна из тысяч таких, какие играют на каждой ярмарке Круга Земель. Простая, запоминающаяся и, пожалуй, не лишенная приятности.

Авелир напряг слух и зрение так, что глаза его, казалось, стали светиться в темноте (светильников они, ясное дело, с собой не взяли, а понадеялись на тусклые отсветы из отверстия в верхней стене лаза). Эгин и Лагха, стоящие по обе стороны от него, затаили дыхание.

Сорго гнусил очень старательно. Эгин поймал себя на том, что дабы как-то умерить свое волнение, заслушался пением Сорго и даже прозевал момент, когда в далеком далеке раздался рокот, который нельзя было спутать ни с чем. Похоже, шардевкатран заглотил наживку и теперь полз к ним что было сил.

Грохот стал невыносим. Несмотря на то, что слов и треньканья каниойфаммы было уже почти не слышно, Сорго продолжал надрываться. Авелир встрепенулся и, приблизившись к самому уху Сорго, заорал:

– Давай что-нибудь другое, он уже здесь!

А шардевкатран и в самом деле был уже здесь. «Облачный» клинок Эгина и меч Лагхи бесновались, переливаясь всеми оттенками малинового и зеленого. Из глубины туннеля подул ветер, пахнущий гнилью. Волосы Эгина развевались на этом ветру, а его губы шептали бессвязную чушь, общий смысл которой сводился приблизительно к такому: «Во что бы то ни стало выжить, вернуться в Пиннарин и еще раз увидеть Овель».