Как мало надо этому болвану для счастья – меховая мантия посреди лета и письмо от Фердинанда. Хорошо, папенька не озаботился написать, надо полагать, не успел – сочиняет родительские наставления о сорока листах. К астрологу не ходи, непочтительному сыну достанется за краткость, но, когда отправляли донесения о победе, было не до того, чтоб растекаться чернильной лужей. И почему он только не списал у Герарда – тот накатал целую поэму, даже картинки намалевал.

– Мы будем готовы через четыре дня… вы понимаете… это такая сложная церемония…

– Не стоит беспокоиться, мы отложим отъезд.

Отъезд? Какой отъезд? Куда?! Только бы не домой! Папенька не выпустит, пока не устанет слушать про их похождения, а устанет он не скоро.

Гампана наконец убрался. Рокэ пошел его провожать. Злокозненный дукс мало того что привез какую-то гадость, так еще и проторчал чуть ли не два часа.

– Эмиль, – Валме старался говорить как можно небрежнее, – я как-то прослушал, куда мы должны отправиться.

– Вы, – с нажимом произнес кавалерист, – в Урготеллу к Фоме, а мы с Куртом и Альмейдой, который скоро подойдет, остаемся здесь.

– Ах, в Урготеллу…

Почему бы и нет? Столица Ургота – богатый город, там нет дуксов, зато есть зимний карнавал и балы с мистериями. Правда, послом в Урготе дядюшка Шантэри, а он хуже зубной боли, но вряд ли старик будет досаждать доверенному офицеру Первого маршала.

– Но до отъезда мы, надеюсь, выполним то, что задумано, – вопросил воспрянувший духом виконт.

– Почему бы и нет? – подмигнул Эмиль Савиньяк. – А сегодняшний вечер пустим на уговоры. Курт, так что вы думаете о визите к «морским пантерам»?

– Ваша шутка затянулась, – строго ответил бергер. – Нам следует обсудить полученный приказ.

– Вы правы, Курт, – Рокэ Алва разделался с дуксом и стоял в дверях, хмуро глядя на своих офицеров. – Похоже, мы поторопились. Надо было заставить Капраса поосаждать Фельп хотя бы до осени.

– Что-то не так? – осведомился Эмиль. – Кроме того, разумеется, что мы никуда не идем?

Алва бросил на стол письмо с королевской печатью.

– Читайте. К вам, Марсель, это тоже относится. Не вижу необходимости скрывать то, что известно каждой, гм… птице-рыбо-деве!

Марсель честно воткнулся между Куртом и Эмилем и уставился на исписанный каллиграфическим почерком лист, украшенный заковыристой высочайшей подписью. Его величество Фердинанд Второй выражал глубокое удовлетворение победами герцога Алвы и приказывал ему после полной деблокады города оставить армию и флот в Фельпе на попечение высших офицеров, расторгнуть договор с дуксией и отправиться в Ургот на предмет обсуждения весенней кампании с герцогом Фомой.