Тропический ураган тащил их сквозь ночь, в неизвестность, как щенок тащит игрушку – то налетая со страшным рыком, то вновь отпуская. И лишь ближе к утру этот чудовищный щенок окончательно потерял интерес к своей игрушке и, выронив ее из лап, помчался дальше.

А они увидели огни города по правому борту…

…и вражеский линкор в трех милях позади.

Как он прошел за ними сквозь шторм?! Не потерял, не отстал… на этот вопрос мог ответить разве что его капитан.

– Мануэль!

Времени было зверски мало, точнее, совсем не было – кеч беспомощно качался на волнах, а ликт уже ставил паруса и через несколько минут они окажутся под его бортовым залпом.

Ги Сикейрос подошел не сразу – он о чем-то переговаривался со своим на-десятником и соизволил отвлечься только когда Диего добавил к его имени пару проклятий.

– Прыгнем за борт сразу или помучаемся?

– Мануэль! Сейчас не время шутить, покусай тебя Темный!

Раскона замолчал, пытаясь собрать ворох мыслей в нечто связно излагаемое.

– Есть один шанс… крохотный. Надо уронить эту громыхалу, – кивок в сторону мортиры, – набок. У линкора высокий борт… наша палуба ниже его гон-дека. Если он подойдет с правильной стороны, мы всадим бомбу прямиком в его крюйт-камеру.

– Угу, – кивнул ун-майор. – План у тебя что надо, в этом ты мастер. Но я решил внести в него маленькую поправку.

– А именно?

– Принять меры, чтобы главный трофей не достался этим ублюдкам при любом раскладе! – ун-майор захохотал, высоко задирая подбородок. – А главный трофей на этой посудине – ты! Давай, Фернандес!

Диего успел понять… и даже начал оборачиваться, но страшный удар по затылку заставил его растянуться на палубе.

– Привяжите эту дохлятину к тем двум бочонкам, – услышал он сквозь забытье голос ги Сикейроса. – И сбросьте за борт. А мы сыграем с этим жирным ликтским ублюдком в игру «чтоб ты сдох!»

«Нет! – хотел крикнуть маленький тан. – Это подло! Я тоже должен… должен…»

– Тан моряк…

Диего открыл глаза.

Их действительно было две, склонившихся над ним и озабоченно переглядывающихся. Тот, что справа – рыжий, весь в веснушках, а второй – вырастет, будет блондином, но пока южное солнце да пыль сделали его почти неотличимым от приятеля.