– Она плава, тан капитан.

– Так…

Раскона принялся выстукивать «кошачий марш» на стоящей перед ним перевернутой кастрюле.

– Так… – повторил он. – Дядюшка Хо, где бы я мог, гхм, уединиться с таной ги Торра… минут на пять?

– Вот за эта прочная стена, – указал айнец на хлипкую конструкцию из бамбука и шелка с красно-черными змеями в реке. – Плавда, тама нет кловатей, только циновки.

– Если бы нам требовалась кровать, я просил бы час, – сказал Диего. – Спасибо. Пойдемте, абордаж-мастер.

– Ну и к чему это?

Интеко устроилась на циновке, подогнув под себя ноги – и став чем-то похожей на стоящего в углу комнаты пузатого идола. Сам Диего на пол опускаться не рискнул, слишком уж соблазнительно мягким тот казался. Упасть… и уснуть… ни о чем не думая.

– Нет причины, по которым ты мог бы оставить меня на берегу, Раскона. Зато есть множество поводов оставить здесь тебя самого.

– Ты не права.

– Назови хоть одну!

– Из нас двоих я лучший тактик, – сказал маленький тан. – Если там… что-то пойдет не так и придется импровизировать, я сделаю это лучше. Ты же нужнее здесь.

– Для чего? – тоскливо спросила Интеко. – Протирать форменные штаны?

– Приглядеть за «Мстителем». Оркис хороший офицер, но всего лишь ка-лейтенант… и если губернатор со своими прилипалами захочет отыграться на моем корабле… я бы предпочел, чтобы рядом с Гарсиа стоял кто-то, не боящийся ни людей на земле, ни бесов из Нижних миров. То есть, – Диего присел напротив женщины, – кто-то вроде тебя, Шарриэль.

– Это не причина, красавчик, – сказала Интеко. – А пустая отговорка.

– Во-первых, – пряча улыбку, сказал Диего, – это мой приказ. А во-вторых… это правда.

…но не вся, мысленно закончил он.

На самом деле правдой являлся тот факт, что тан Диего Раскона до последнего момента не верил в успех своей безумной затеи.

Он сомневался в ней, когда лодка выскользнула из бухты и, взяв круто к ветру, пошла по широкой дуге, обходя отмель и фрегат за ней. Дрожал, когда они уже подходили к самому кечу и часовой на юте смотрел, казалось, прямо на них.

Диего не верил в успех, пока перегнувшийся через борт сержант Гин, белозубо скалясь – на фоне вымазанного сажей лица выглядело это жутковато – не доложил: «Палуба наша, м`тан!»