Окончательно сбитая с толку Рэйчел даже не представляла, как относиться к его словам.

— Я должен был или украсть деньги на покупку яхты, или украсть яхту. Второй путь показался мне проще. Всегда предпочтительнее обходиться без посредников. — При этих словах Рэйчел не смогла сдержать смеха. — К тому же парень, которому принадлежала яхта, относился к ней наплевательски. Почти все время она торчала на якоре у пристани. А я окружил ее заботой, показал ей мир.

— Послушать тебя, ты говоришь не о яхте, а о своей жене, — хихикнула Рэйчел.

— Ну, я не настолько безумен, — покачал головой Галили. — И я понимаю разницу между яхтами и женщинами. Я люблю странствовать по морю, но трахаться я люблю больше.

Грубое слово удивило Рэйчел, и, должно быть, это отразилось у нее на лице, потому что Галили торопливо поправился:

— Прости. Не знаю, как у меня это вырвалось. Я только хотел сказать...

— Не надо оправдываться, — перебила Рэйчел. — Ты сказал именно то, что хотел.

Галили отвел взгляд, глаза его поблескивали в свете лампы. Несмотря на многократные заверения в неколебимости собственного душевного здоровья, в эту минуту он казался воплощением изысканного и надменного безумия.

— Ты знаешь, что ты соблазнительна?

— Нет.

— Позволь мне объяснить, что я имею в виду. Ты зовешь меня, я это чувствую. И это опасный зов.

— Что ж, значит, я иду на риск.

— Будь по-твоему, — пожал он плечами. — Но помни...

— Да, я сама этого захотела.

Он не сводил с нее глаз.

— Я привел тебя на яхту, потому что хочу заняться с тобой любовью.

— Теперь ты называешь это «заняться любовью»?

— Нет, я хочу трахнуть тебя.

— Ты всегда так поступаешь? — спросила Рэйчел. — Увозишь женщин в открытое море, где у них нет выбора?

— У тебя есть выбор, — без тени улыбки возразил Галили. — Ты можешь добраться до берега вплавь.