— Полагаю, я в состоянии это сделать.

— Но знаешь, что говорят на островах: улиули каи холо ка мано.

— Что это значит?

— Когда морские воды темны, акулы выходят на промысел.

— О, звучит очень убедительно, — заметила Рэйчел, устремив взгляд на волны, разрезаемые носом яхты. Они в самом деле были темны как ночь.

— Ты приняла верное решение. Лучше оставаться здесь, в безопасности. Со мной. И получить то, что ты хочешь.

— Откуда ты знаешь, что я решила? Я еще ничего не сказала...

— Когда ты рядом со мной, тебе не надо говорить. Я могу по запаху угадать все твои желания и намерения.

Если бы нечто подобное заявил Митчелл, вся любовная прелюдия была бы безнадежно испорчена. Но этому человеку она сама дала понять — он может говорить все, что взбредет в голову. Изображать из себя пуританку уже не имело смысла. Кроме того, его признание показалось ей чрезвычайно занятным. Подумать только, он способен угадывать ее желания по запаху.

Интересно, по какому — по запаху пота, или дыхания, или какому-то другому, который ощущает лишь он один. Он рядом с ней, онвпитывает аромат ее тела. Попрекая его за излишнюю прямоту и откровенность, она только даром теряет драгоценное время.

И она сказала:

— Мне казалось, мы собирались ловить рыбу?

— Тебя нравятся мужчины, которые держат свои обещания? — усмехнулся он.

— Именно так.

— Сейчас я поймаю рыбу.

С этими словами он встал, стянул футболку, расстегнул ремень брюк, и они упали к его ногам; все это он проделал так быстро, что она даже не успела понять, что последует дальше. И тут он бросился в воду. Прыжок получился отнюдь не изящным, но мощным и тяжелым, Рэйчел осыпал целый дождь брызг. Но не это заставило ее вскочить и пронзительно закричать. Она вспомнила о темной воде и акулах.

— Не делай этого! — закричала она. В темноте она едва различала очертания его головы. — Возвращайся, возвращайся немедленно!

— Я скоро вернусь. Вот только поймаю рыбу.

— Галили, ты же сам сказал, в море полно акул.