Космо уставился на него, а потом сказал:

— Дай преподобному пятьдесят долларов, Стук… Досихпор, и подскажи ему хорошую гостиницу. Такую, где найдется горячая ванна.

— Пятьдешят долларов? — прорычал Криббинс.

— А потом используем по назначению наш небольшой трофей, понятно?

— Да, сэр. Разумеется.

Космо подвинул к себе листок бумаги, окунул ручку в чернильницу и принялся что-то строчить.

— Пятьдешят долларов? — повторил Криббинс, возмущенный столь малой платой за грех.

Космо оторвался от бумаги и посмотрел на него, словно видел в первый раз и не особо радовался знакомству.

— Хм, да. Пока пятьдесят долларов, преподобный, — успокоил он Криббинса. — А с утра, если память твоя будет так же свежа, мы вместе заглянем в безбедное и праведное будущее. Не позволяй мне себя задерживать.

Он продолжил писать.

Досихпор схватил Криббинса за руку и насильно вытолкнул его из кабинета. Он видел, что писал Космо.

Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари Витинари…

Пора пускать в дело трость, решил он. Прийти, отдать, забрать деньги и бежать…

На кафедре Посмертных Коммуникаций было тихо. И в лучшие-то времена шумно там никогда не бывало, но зато, когда весь университет замирал, можно было услышать тонюсенькие комариные голосочки, просачивающиеся с Той Стороны.

Беда в том, думал Икс, что слишком многие его предшественники никогда не мыслили жизни вне стен кафедры, где навыки общения не играли большой роли, и даже после смерти они не умели жить нормальной жизнью. Вот они и слонялись по кафедре, не желая покидать насиженное место. Иногда, когда они были в настроении, а «Труппа Сестер Долли» выпускала новую постановку, Икс выпускал их рисовать декорации.

Он вздохнул. В этом и заключалась проблема работы на кафедре — здесь никогда было не стать по-настоящему главным. На нормальных работах люди выходили на пенсию, изредка заглядывали на прежнее место, пока их там еще кто-то помнил, а потом растворялись в вечно пухнущем прошлом. Но отсюда бывшие сотрудники никогда не уходили окончательно…