Мы обогнули покрытый гравием бугор и оказались на краю широкой лошины, защищенной с другой стороны высоким утесом. Два десятка кострищ чернели на подметенной земле, и вокруг каждого тесным кольцом сидел Народ, пара сотен в общей сложности, с узлами скудной еды и пожитков. Лица у многих были безжизненны от потрясения, кто-то горбился от горя, а кто-то с остервенением точил оружие, уже сверкавшее на солнце. Мрачное уныние старухи контрастировало с чистым неверием ребенка, которого она прижимала к груди. Я спросила себя, где его мать.

– Люди Гор, – обронил мужчина, приведший нас сюда. – Они спускаются с высот, оттесняют нас, убивают и жгут, где только могут.

– Мы должны поговорить с вашим вождем. – Джилмартен не скрывал своего беспокойства.

– У них нет вождя в том смысле, как ты это понимаешь, – сказала я солуранину. – Где люди, которые руководят у вас охотой? И как насчет целителей?

Дарни поморщился.

– Зару нужен целитель, если ничего другого мы здесь не добьемся.

– Знаю. – Я подавила досаду. – Целители или следопыты могли бы нам рассказать, где нападают горцы. У кого-нибудь есть карта?

Оба мага покачали головами, но Сорград оторвался от своих мыслей.

– Я неплохо знаю окрестности.

– Где бы нам найти целителя? – спросила я мужчину.

– Вон там. – Он указал на каменный выступ, нависавший, как карниз, над широкой и неглубокой пещерой.

Мы пробирались через плотное сборище, и волнение расходилось кругами, когда люди замечали Грена и Сорграда, чьи белокурые головы резко выделялись среди разных оттенков рыжего и каштанового. Повсеместный шепот был явно недружелюбным. Народ, который прибыл с нами, ушел к своим родным, и отовсюду раздавались дерзкие вопросы. Я ободряюще улыбнулась Сорграду, но он продолжал хмуриться. Атмосфера сгустилась от напряжения, которое быстро вытесняло апатию разгрома. Возможно, у Лесных жителей нет признанных вождей, но они могли быстро объединиться для самосуда над Греном и Сорградом.

Устрашающая масса людей покоилась в грязных одеялах на широком уступе под карнизом. Зеленые припарки и странно окрашенные повязки покрывали раны на руках и головах. Две горсти мужчин и женщин ходили среди распростертых фигур, поднимали им головы, давая что-то пить из деревянных чашек, или вкладывали в рот жевательные шарики из плотно свернутых листьев. Один из целителей стоял на коленях возле седовласой женщины с льняной повязкой на глазах.

– Еще работа для нас, Бера? – спросил он, чуть улыбнувшись. Старая кровь чернела на его тунике и запеклась вокруг ногтей.

– Это Харайл, – кивнул наш проводник. – Рана на ноге для тебя и загадка для всех остальных, – сообщил он целителю.