Гарри Король почти не удивился, когда на следующий день на участок прибыл Стукпостук и заявил:
– Его светлость приказывает вам с леди Король прибыть к нему в течение часа, – и секретарь неожиданно подмигнул Гарри, а жена, когда Гарри передал ей эту новость, по ее же словам, страшно перевозбудилась.
– Через час во дворце! Разве женщина может прихорошиться всего за час?
– Ну, Герцогиня, – сказал Гарри. – Ты всегда выглядишь как с картинки и только молодеешь с каждым днем.
– О, Гарри Король, ты мне льстишь.
Но Гарри ответил:
– Карета ждет, чистая как стеклышко, и его светлость полагает, что точность – вежливость королей, а это касается и тебя, юная Эмили. Не думаю, что твой молодой человек захочет, чтобы ты опаздывала. На железной дороге так не делается.
Гарри не сказал жене, чего ожидать, предпочтя сделать сюрприз, и вот, когда карета подъехала ко дворцу, она вновь чуть не перевозбудилась, потому что здесь собрался великий и славный Анк-Морпорк, и нелепый и грязный Анк-Морпорк тоже, просто чтобы посмотреть, как Гарри Короля провозгласят лордом.
Дика Кекса посвятили в рыцари и заодно в мастера инженерии, стараниями самого главного начальника шахты, и теперь он счастливый стоял рука об руку с лучезарной Эмили. Командор Ваймс, облаченный в парадные лосины и негодовавший по этому поводу, уже был навьючен всеми титулами, которые его светлость имел в распоряжении, но ему выдали очередную медаль, отлитую из сорортания, с изображением Железной Ласточки собственной персоной. По медали досталась и каждому стражнику, который находился на борту поезда, и каждому члену экипажа, включая гоблинов.
Настало время для неизбежной аудиенции в Продолговатом кабинете. У края стола стоял вездесущий Стукпостук и вел записи.
– Насколько мне известно, господин фон Липвиг, – сказал патриций, оглядывая из окна простертый внизу город, – за время вашего путешествия произошло несколько примечательных событий.
Мокриц не изменился в лице, но почувствовал, как вокруг шеи затягивается призрачная петля.
Патриций продолжал:
– Туман, который так кстати обрел плотность, поезд, который перелетел через расселину… и мне до сих пор приходят донесения о подземных феноменах отсюда до самого Здеца. И аркканцлер заверил меня, что магия ко всему этому отношения не имеет. Ты помнишь, конечно, что я прямым текстом запретил тебе использование захороненных големов в железнодорожном предприятии и что любое свидетельство того, что они принимали в этом участие, станет твоим пропуском к котикам?