Джейран приняла бы его за шейха племени, если бы не знала, что те считают роскошь как бы непристойностью, а пестрые ткани – недостойными свободнорожденных мужчин.

– Кто ты, о дочь греха, и чего ищешь тут, у колодца? – строго спросил старец. Хотя и сам он, сын греха, прекрасно видел – девушка пытается добраться до воды.

– Я звала сыновей Раджмуса, о шейх, – не вставая с колен и даже не пытаясь закрыть лицо, отвечала Джейран. – Если ты знаешь путь к ним, ради Аллаха, укажи мне его.

И она выпрямилась, позволив увидеть себя. В конце концов, истинный правоверный не станет таращиться на женщину, ему не принадлежащую, встретив ее в таком бедственном положении, а отвернется.

– Не смей всуе призывать Аллаха, о несчастная! Твой поганый рот оскверняет его имя! – непонятно почему напустился на нее старец, вздымая к блеклому небу широкие рукава и потрясая посохом. – Тебе нет дела до рода Раджмуса и до всех прочих правоверных!

Джейран озадаченно уставилась на гневного шейха. Очевидно, следовало прикрыть лицо хотя бы клочком рукава. Она так и сделала.

– Убирайся прочь! – приказал старец, ударив посохом в песок у своих ног и чуть не пригвоздив плетеную из кожаных ремешков сандалию.

– С каких это пор сыновья арабов гонят прочь от колодцев тех, кто нуждается в воде? – поднимаясь на ноги, спросила Джейран. – И мне некуда идти, я не знаю дороги.

– Таких, как ты, сыновья арабов гонят отовсюду! – был ответ.

Джейран отвела рукав от лица.

– Ты бесишься, как разъяренный верблюд, о шейх, – догадываясь, что Аллах снова послал ей по дороге бесноватого, сказала она. – Но когда я найду сыновей Раджмуса и сообщу им радостную весть, вместо воздаяния я попрошу их научить тебя арабской вежливости.

– Одно тебе воздаяние, о развратница, о насильница, – чтобы не давали есть двум собакам и не давали пить двум коням, и привязали тебя к конским хвостам и погнали коней к реке, а собак пустили вслед за тобою, чтобы разорвалась у тебя кожа, а потом бы отрезали у тебя мясо и кормили тебя им!

– Да не даст тебе Аллах мира и да не продлит он твою жизнь! – воскликнула Джейран, теряя терпение. – Разве не довольно с нас бесноватых старцев? Отведи меня к женщинам вашего племени, иначе я найду кому пожаловаться на тебя! Аллах слышит мольбы обиженных!

– Не смей призывать имя Аллаха!

– А кто мне запретит призывать имя Аллаха? Разве я не правоверная мусульманка? Разве я ношу крест и зуннар?

– Как это ты называешь себя правоверной мусульманкой?!. – старец замахнулся, явно собираясь дать девушке оплеуху, но она уклонилась.

– Прибегаю к Аллаху от шайтана, битого камнями! – крикнула она. – Погоди, о несчастный, я отыщу шейха вашего племени и спрошу его, почему племя позволяет своим бесноватым без присмотра слоняться по пустыне!