– А разве могут быть друзья у гнусного завистника? – стараясь сохранить спокойствие, спросил Хайсагур. – Клянусь небом, обладателем путей звездных, я не друг ему, а враг!

– Воистину, верно ты назвал его гнусным завистником, – подтвердил возмущенный марид. – Ибо он завидует своему наставнику Бахраму за то, что Бахрам – старший среди магов и владеет талисманами, а ему дает их лишь на время, он завидует Гурабу Ятрибскому за то, что он по своей силе и своим способностям может стать первым среди магов, но не желает, он завидует Сабиту ибн Хатему и прочим звездозаконникам Харрана за то, что они – обладатели знаний, не вмещающихся в его голове, и он, этот сын греха, стравил Сабита ибн Хатема с неким Барзахом, и помог Барзаху хитростью выиграть спор, и сегодня собрал в Пестром замке мудрецов и звездозаконников, чтобы погубить их!

– Сабит ибн Хатем – в замке этого мерзавца? – воскликнул Хайсагур. – О ишак и сын ишака! О бесноватый! Как это он позволил принести себя туда? Я же говорил ему, что аш-Шамардаль затеял тот спор с дурной целью!

– Сегодня – день, когда они должны были встретиться, и начертал калам, как судил Аллах, – утешил его марид. – Задавай свои вопросы, о гуль, и торопись – довольно с меня того, что этот нечестивец хитростью заставил меня прослужить себе лишнее время после того, как Аллах послал мне освобождение!

– Мне больше не о чем спрашивать тебя, о благородный марид! – со злостью отвечал Хайсагур. – Ты сам все мне сказал! Иди – и да будет над тобой милость Аллаха!

Но черный мохнатый комок даже не пошевелился.

– Я не держу тебя. Я не аш-Шамардаль, чтобы хитростью удерживать тебя! – Хайсагур обхватил голову руками. – Мало мне было той ущербной разумом, которая привела в Пестрый замок тех неразумных детей? Теперь там еще и подобный разумом ишаку звездозаконник!

– Спроси его, много ли у аш-Шамардаля осталось подвластных ему джиннов и маридов! – потребовал Маймун ибн Дамдам.

– Кто из маридов остался служить гнусному завистнику после твоего освобождения, о Зальзаль ибн аль-Музанзиль? – со вздохом обратился Хайсагур к мариду.

– Всего один ифрит, обессиленный его неумелыми заклинаниями. Но он успел понемногу доставить в Пестрый замок почти всех муридов аш-Шамардаля, преданных ему до безумия, которых он соблазнил райскими гуриями и виноградным вином.

– А где старейший из магов, обладатель власти над ними – Бахрам? – вдруг подняв голову, спросил Хайсагур.

– Бахрама я туда не доставлял, о гуль.

– Все ясно – он уничтожит там звездозаконников Харрана, ведь Сабит ибн Хатем проиграл этот нелепый спор! И не будет человека, который своей властью помилует этого безумца Сабита ибн Хатема и его несчастных учеников! А они – люди чести, и откажутся от нажитого имущества и приобретенных знаний – ведь знания тоже имущество, и вот чего добивался мерзкий завистник – унизить и уничтожить тех, чье превосходство над ним несомненно, унизить и уничтожить то знание, которое ему недоступно! Наконец-то я понял, чего он желал, когда затеял тот спор двадцать лет назад!