Дилл все равно не смог бы взять сейчас в руки меч, даже если бы и принес его с собой. Он стоял в оцепенении, даже кровь застыла в жилах. Легкая кольчуга казалась камнем на шее, а пустые ножны — корабельным якорем.

Карнивал стояла, расправив крылья и немного сгорбившись, словно готовясь взлететь.

Или напасть?

Среди темно-серых перьев попадались коричневые и черные. Тонкое тело словно свито из тугих веревок, а лицо угрюмо, как лицо спайна. Кожаная одежда поросла плесенью — костюму не меньше тысячи лет. Спутанные черные волосы, как рваная сеть, свисали на лицо, скрывая шрамы. Так много шрамов.

Старые шрамы пересекали древние. Тонкие белые полосы покрывали щеки, лоб, подбородок и обнаженные руки — на коже живого места не осталось. Все раны ножевые, за исключением шрама от веревки на шее — Карнивал медленно поглаживала его пальцами и, склонив голову набок, разглядывала Дилла так, словно никогда раньше не видела ничего подобного. И все-таки, если бы не шрамы, она была бы красива. Без шрамов Карнивал могла сойти за церковного архона, только вот глаза…

Черные, словно бездна, темнее, чем гнев сотни архонов, холодные и пустые, как смерть. Огни Ядовитых Кухонь отражались в зрачках и казались единственным признаком жизни.

— Ненавижу это место.

— Холодно… — пробормотал Дилл. — Теплее… около огня.

Они долго молча рассматривали друг друга. Грохот, гул и зола фабрик наполняли ночной воздух.

Карнивал посмотрела на пустые ножны. Дилл заметил небольшие вилы у нее за поясом. Инструмент садовника?

— Дерьмовый воздух, — принюхалась Карнивал.

Дилл кивнул.

— Отравленный.

Дилл кивнул.

— Нравится дышать ядом?

Дилл замотал головой.

— Пошли со мной.

Это не приказ. Она просто повернулась и пошла, и Дилл последовал за ней.

Карнивал поднялась в воздух и обернулась на Дилла. Зубы блеснули, и мощные крылья мгновенно унесли грациозно легкое тело в высоту. Сердце бешено колотилось, и архон поднялся вслед за Карнивал.