Они еще долго стояли в тишине, мили темноты нависли над ними, внизу их ждали неведомые глубины. Диллу начало казаться, что, кроме них, во всем мире никого больше не осталось. Только ангел и убийца и пара призрачных отражений в черном камне.

Бездна видит нас именно так? Пародия на тех, кем мы мечтали стать? Собственное отражение безжалостно жестоко смеялось над ним. Из глубины каменного зеркала выглядывал ангел, которого Диллу едва удалось узнать: намного старше шестнадцати, настоящий уродец, вытянувшийся в тонкую полоску, с бледным, искаженным от страха лицом.

Дилл отвернулся.

Это я? Пожалуйста, Ульсис, дай мне сил измениться. Дай мне смелости ради Рэйчел. Она больше меня нуждается в защите.

Дилл вспомнил Карнивал. Сколько раз она сталкивалась лицом к лицу с жестокой правдой? И все же Карнивал никогда не питала иллюзий по поводу того, кто она есть или кем могла бы стать. Внезапно Дилл все понял: Карнивал сама нанесла раны. Она ненавидела себя, калечила себя, чтобы сохранить какую-то часть своей души нетронутой. У Дилла сжалось сердце: душа Карнивал вовсе не изуродована шрамами, она чиста. И ангел отчаянно пыталась уберечь ее.

Шрамы лишь оружие.

Карнивал и Рэйчел… злейшие враги. Итак похожи.

Дилл нетерпеливо всматривался в черную бездну.

Где она? Когда придет Ночь Шрамов, кто победит?

Словно прочитав его мысли, Рэйчел отпустила руку Дилла.

— Наверное, Карнивал все-таки решила, что она в нас не нуждается. — Судя по голосу, Рэйчел и сама в это не верила.

Вода капала, выбивая мерную жестяную музыку: узенькая тропинка от Дипгейта к Дипу. Для кого ее построили? Поднимутся ли мертвые по этой дороге? Дилл принюхался: в воздухе висел какой-то знакомый запах, но ангел никак не мог вспомнить. По какой-то причине запах напоминал Диллу о его снах, о битвах, о которых он грезил ночами.

— Чувствуешь запах? — спросил он Рэйчел.

— Какой запах?

— Не знаю. Просто пахнет странно.