— Сражайтесь.

Бойцы принимают стойки; вес их сбалансирован, руки подняты. И вот они сталкиваются. Карлиньос вертится, пытается потянуть за собой Хэдли, выбить его из равновесия, но Маккензи умен и проворен, настолько проворен, что на миг Карлиньос теряет темп. Потом восстанавливается. Марина еще ни разу не видела ножевой бой. Он уродлив, полон насилия, жесток. Нет в нем ничего славного: никаких умелых режущих ударов и выпадов, парирования и ответных уколов, атаки и защиты с помощью лезвия, как это происходит с мечом. На стезе ножа первый контакт с лезвием будет последним. Любое попадание в цель окажется финалом. Рубани, обезоружь, ткни, обездвижь. От скорости движения тошнит. Они быстрее мысли. На лице Хэдли ухмылка черепа; его концентрация абсолютна. И он резвее, легче, сообразительнее. Финт, поворот, возврат. Марина бросает взгляд на других Корта. Глаза Рафы закрыты. Ариэль зажимает рот руками. Вагнер нацепил маску полной сосредоточенности. Лицо Лукаса похоже на череп. По ту сторону ринга, на лицах Маккензи, похожие выражения.

Она не может смотреть. И не в силах отвернуться.

Никто не в состоянии долго поддерживать такой убийственный темп. Она видит, что Карлиньос теряет равновесие. Его реакции на йоту замедляются. Кожа блестит от пота. Взгляд суров, лицо каменное. Это танец, убийственный тустеп. Близко, быстро — сверкают ножи, нанося режущие и колющие удары: в руку с оружием, в сухожилия ноги. Выше, ниже. Карлиньос делает ложный выпад, Хэдли парирует и оставляет на бицепсе Карлиньоса порез, который идет кругом, переходя в рану на его брюшных мышцах. Карлиньос отпрыгивает от ножа, и тот рисует на его животе кровавую линию. Он не замечает. Он пылает от адреналина, не чувствует боли, не чувствует ничего, кроме единства битвы. Но порез на бицепсе тяжелый. Он теряет кровь. Он теряет контроль. Он проигрывает дуэль. Карлиньос вертится и отступает, оставляя расстояние между собой и Хэдли. Хэдли рвется занять освободившееся место, но Карлиньос в тот же миг перекидывает нож из правой руки в левую. Это становится сюрпризом на мгновение, достаточным, чтобы вынудить Хэдли отступить. Он качает головой, словно разминая затекшую шею, и перекидывает нож из правой руки в левую.

Босые ноги скользят в потеках теплой сладкой крови Карлиньоса.

Карлиньос видит все способы, которыми Хэдли Маккензи может осуществить следующую атаку, все сразу, и в каждом из них нож вскрывает сухожилия на его руке, обезоруживает, рвет сухожилия на ноге, опрокидывает и вспарывает ему брюхо.

Он здесь умрет.