Солнце уже зашло, и между деревьев горели сотни костров, вокруг которых сидели десятки никсов. Кто-то просто смотрел на огонь. Кто-то занимался своей боевой раскраской или делал ритуальное шрамирование. Над лесом разносились песни. Но это были не те веселые песни, которые звучали шесть дней назад на празднике. Сейчас никсы издавали тяжелые, грубые напевы войны. В этих песнях не было слов, лишь горестные и задумчивые мотивы. Сливаясь в унисон, они проникали в самое сердце, заставляя его трепетать. Но был среди этих мрачных напевов еще один. Прекрасный голос разбавлял «мычание» никсов, отскакивая от стволов, и зарождая в сердце иное чувство.

Надежду.

— М-м-м-м. М-м-м-м-м. М-м-м-м. — пели никсы.

— А-а-а-а-а. А-а-а-а-а. А-а-а-а-а. — вторила Зезиро.

Слушая ее, у Инго невольно вылезла улыбка. Он понимал, что Зезиро просто хотела поддержать общую песню, но ее аккомпанемент был столь неуместен, словно песня соловья на болоте с лягушками. Не помогла и ее новая «коронная фраза» (интересно, кто ее этому научил?):

— Пум-пу-рум! — раздалось в темноте.

— Пум-пу-рум, пум-пу-рум, пум-пу-рум. — разнесло эхо ее слова.

Инго не выдержал и рассмеялся. Да, похоже, Зезиро не даст сегодня никсам как следует погрустить и настроиться на возможную кончину. Но может это и к лучшему? Зачем терзать себя мрачными мыслями о смерти, если есть все шансы победить? Вот и никсы, похоже, прониклись этими мыслями, так как уже среди деревьев кто-то завел более веселую мелодию, сопровождающуюся звуками флейты.

Инго и сам не заметил, как дошел до стана шаманов. Среди наваленных друг на друга корзин с травами и порошками, стояли несколько колесниц-котлов, в которых приятно побулькивала какая-то жидкость. Как и остальные никсы, шаманы тоже раскрасили себя боевой раскраской. Но в отличие от обычных, разноцветных тел воинов, краска шаманов еще и светилась в темноте. И сейчас, среди клубов дыма, мелькали грозные оскалы и черепа, которые нарисовали на своих лицах шаманы.

— Mab Duw. — раздался между корзин голос одного из шаманов. — Ты приходить зачем? Смотреть? Что видеть?

— Э-э… — протянул Инго. — Что?

— Король смотреть. — сказал шаман, указывая на его глаза. — Ты видеть многое. Покажи ему нас! — сказав это, он повернулся к другим шаманам и прокричал: — Mae Duw eisiau ein gweld ni! Dangoswch eich hun!

Тут со всех сторон стали выходить светящиеся лица-черепа. Инго уже привык, что многие никсы, завидев его, подходили и выкрикивали ему в лицо свое имя. Как рассказал ему один из вождей, таким образом они приветствуют Короля Бога, чтобы тот, когда они умрут, узнал их и принял в свои чертоги. Ведь по приданиям, Король Бог был слеп и нем. Свои глаза и язык он отдал своим детям — богорожденным.