Старик с острым интересом смотрел на Олега, но сохранял молчание.

— Я могу говорить? — снова обратился учитель к Корытову.

Тот кивнул.

— Итак, вы родственники, и притом ближайшие, — сказал Олег, глядя на Ситникова. — Вы приходитесь племянником этому господину.

— Каким племянником?! — почти закричал тот.

— Он родной брат вашего отца, Казимира Карауловского.

Ситников недоуменно посмотрел на старика.

— Не знаю, что их развело, — продолжал Олег, — но ваш отец погиб не без его участия.

Кстати, фамилии у них были одинаковые, но ваш хозяин почему-то сменил свою на Корытов.

— Корытов, конечно, звучит не так благозвучно, как Карауловский, но не привлекает к себе особого внимания, — спокойно заметил старик.

— Что все это значит? — срывающимся голосом выкрикнул Ситников.

— Наш гостеприимный хозяин, — продолжал Олег, — имел на вас свои виды. Как же, ведь вы родственники! Он, кстати, никогда не забывал о вашем существовании. Но…

— Что «но»? — Ситников, казалось, задыхался.

— Вы его разочаровали, — усмехнулся Олег. Старик в подтверждение этой мысли кивнул.

— Поэтому не бывать вам прорицателем, — заключил Олег.

— Значит, моего отца уничтожил ты, — сказал Ситников, обращаясь к старику.

— Его расстреляли по приговору тройки, — спокойно пояснил старик.

— А он говорит… — Ситников кивнул на Олега.

— Он недалек от истины. Твой отец хоть и приходился мне родным братом, но худшего врага у меня не бывало. Когда он подался в большевики, то ради своей революционной карьеры решил уничтожить то исконное, чему издревле служит наш род. Он был отступником, а с отступниками всегда поступали одинаково — их уничтожали при первой возможности. И, как я вижу, яблочко от яблони недалеко падает. Но твой отец, хотя и был отступником, в отличие от тебя не был дураком.

Ситников страшно побледнел. Видно, что ему стало трудно дышать, потому что он хватал губами воздух, как рыба, выброшенная на берег. Наконец он справился с собой и нарочно спокойно произнес: