Некромант уже с трудом мог пошевелиться. Все попытки прибегнуть к чарам натыкались на глухую стену. Инквизиторы на самом деле постарались. Что называется, на славу.

По лицу Фесса струился пот. Не может быть, чтобы он проиграл вот так донельзя глупо, проиграл ещё до начала настоящего поединка!

– Подёргайся, подёргайся, – милостиво дозволил Этлау. – Твоя девочка тоже долго дёргалась. Не мог же я, на самом деле, дать ей умереть на голых, холодных камнях! О нет, она умирала в тепле… даже я б сказал, что там было немного жарко. Понимаешь, когда тебя кладут на решётку для поджаривания, трудно…

Что он собирался сказать, так и осталось неведомым.

Фесс ощутил, как путы внезапно начинают трещать. Словно чья-то рука провела по ним остро отточенным лезвием. Белый песок взвился смерчами, небо потускнело, солнце камнем покатилось к горизонту, метнулся в сторону растерянный Этлау… а некромант, уже ринувшийся было за ним, вдруг оказался на полу своей пирамиды, рядом с окровавленной Миройей. Эльфийка уже не стояла – лежала, скорчившись, в самой середине начерченной Фессом звезды. Из рассечённой ланцетом некроманта руки по-прежнему бежала кровь.

…А в вершине пирамиды ещё дрожало, угасая и истаивая, короткое видение, которое Фесс тем не менее запомнил крепко-накрепко.

Тёмная волна превозмогла-таки сопротивление белого пламени. В барханы вокруг Этлау и его присных словно грянуло исполинским раскалённым молотом, и песчаные дюны взвились на воздух, взорвавшись словно бы изнутри. Столбы песка и пыли, перевитые пламенем, летящие по воздуху тела святых братьев, отброшенные чудовищной силой взрыва. Всё окуталось облаком тонкого летучего праха, плотью умиравших в зажжённом некромантом огне песка, воздуха и даже света.

Но что же случилось? Что произошло, почему замершая в равном противоборстве сила некромантии всё-таки превозмогла воздвигнутые Этлау защитные барьеры?..

Ответ пришёл сам, стоило Фессу взглянуть на неподвижную эльфийку. В правой руке она сжимала ланцет, глубоко вогнав его в собственную грудь.

– Не-е-е-ет!!! – заорал Фесс, бросаясь к Миройе.

Длинные ресницы дрогнули, веки медленно приподнялись.

– Я успела… – услыхал некромант слабый шёпот. – Я успела… вы теперь доберётесь до леса. Передай королеве… я сделала всё, что могла…

– Молчи! – Фесс одним прыжком оказался рядом с эльфийкой. – Молчи. И не вздумай мне тут героически умирать. Мы тут не для того, слышишь? Вот тоже мне эти эльфийки – хлебом не корми, дай красиво умереть!..

Он ещё говорил эти пустые слова – только бы поддержать, только бы не дать соскользнуть ещё глубже к Серым Пределам. Но при виде жуткой раны – Миройя ещё и поворачивала клинок в ней, усиливая боль, доводя себя до самого края, – у Фесса опускались руки и тоскливо сжималось сердце.