– Тупые ишаки! Здесь же ваша драгоценная княгиня!

Об этом подумал не он один, так как обстрел сразу же прекратился. Через некоторое время Франя услышал, как Таш тихо заматерился. Оглянулся и увидел, что у Рил из ноги повыше колена торчит стрела. Закусив губу, она посмотрела на него виноватыми глазами. Поставив защиту на своих мужчин, она совсем забыла о себе.

Франя выругался сквозь зубы.

– Вашу мать! Только этого еще не хватало!

Но останавливаться было нельзя, их с двух сторон загоняли, как зайцев. Приходилось бежать прямиком в болото. Рил держалась из последних сил, от боли у нее вылетели из головы все заговоры, и она даже не смогла толком остановить кровь.

Франя молча бежал рядом. Легко было рассуждать, что лучше отдать Рил князю, чем болотникам, но когда дошло до дела, оказалось, что сделать это невозможно. Для Таша такой вопрос даже не стоял. Он бесшумно несся прямиком в болото и не думал о том, чем это может для них обернуться.

* * *

Неожиданно наступившая ночь упала на них как черное покрывало. Какое-то время они еще бежали, ведомые Франиным чутье, но вскоре он остановился и стал нюхать воздух. Темнота была такой густой и вязкой, какой никогда не бывает в поле или в городе. Там всегда есть хотя бы намек на луну и звезды, а здесь, среди темных мохнатых елей, высоких, как княжеский дворец, о звездах приходилось только мечтать. Воздух сгустился, и снова повеяло болотной тиной. Рил положила руку Фране на плечо, Франя потянул Таша за рукав и, тихо и осторожно ступая, они прошли буквально в метре от одного из преследователей.

Через некоторое время им удалось выйти из окружения. Правда, для этого им пришлось уйти от такой желанной и такой недоступной теперь официальной тропы. Не давая себе ни минуты отдыха и время от времени передавая друг другу Рил, Таш и Франя прошли по самому краю трясины, в надежде, что так следы их будет труднее отыскать. Жидкая грязь тихо чавкала под ногами и мешала идти. Когда начало светать, они уже готовы были свалиться от усталости, и старую хижину с соломенной крышей, неожиданно появившуюся перед ними, поначалу приняли за бред больного воображения.

Из хижины вышла немолодая женщина, зевнула и пошла во двор. Таш и Франя переглянулись, и Франя окликнул ее.

– Эй, хозяйка, не поможешь усталым путникам?

Она обернулась, совершенно не удивившись, как будто к ней каждый божий день выходили из леса почерневшие от усталости мужики с раненой женщиной на спине, сказала:

– Отчего же не помочь добрым людям? Помогу. – И жестом пригласила их войти в дом.

Они вошли, еле передвигая ноги. Таш первым делом опустил Рил на лавку и стал осматривать ее рану. Рил ее кое-как обезболила и остановила кровь, но, чтобы залечить, требовалось вытащить эту проклятую стрелу.