Я шел на встречу с Алефом. Я упал на колени и стал молиться впервые с самого детства. Яростно, беззвучно бросал крик равнодушным звездам.
Ответь!
И впервые ночь ответила мне. Ветерок принес чей-то шепот:
– Нет ничего невозможного…
И я принял решение.
Едва слышный шорох отвлек Алефа от размышления и созерцания звезд. Пластун оглянулся и увидел слепящий ореол силы.
Когда он видел Матиса днем, стратиг показался ему старым, усталым и мучающимся сомнениями. Алеф даже пожалел, что решился открыться ему.
Сейчас Стагор Матис был исполнен Света. В нем играла мощь, способная изменить мир.
– Сэнир стратиг… – Пестрые не должны испытывать человеческих чувств, но перед стратигом – таким – и эльф испытал бы человеческое чувство. Алеф вытянулся как на плацу.
– Вольно, – буркнул стратиг. Что-то ему слишком часто в последнее время приходится говорить «вольно». – Вы разговаривали сами с собой?
– Да. Приятно, знаете ли, поговорить с умным понимающим человеком.
– Рассказывайте!
И командир звена стал рассказывать.
Прежде чем пойти на совет, Алек тщательно помылся и оделся во все чистое.
После ловитвы имперских прознатчиков совет не собирался дважды в одном доме, постоянно переезжал. Алек спросил дорогу, пошел, заблудился, спросил опять, опять заблудился. Потом ему надоело, он посмотрел сквозь и пошел прямо на приметную ауру.
Алек вошел, споткнулся о взгляды десятка людей, которые сидели в доме. Майнус ворчливо поинтересовался, где его носило, и, не дожидаясь ответа, дернул подбородком в сторону скамьи. Старик был мрачен. Неужели узнал?..
Люди молчали, молчание скопилось в воздухе, клубилось, как грозовые тучи. Алек, старательно не глядя на учителя, прошел и сел. Он не хотел обманывать Майнуса, но сказать ему должна была Лина. Пока девушка не решится, он будет молчать. Хоть до самой осени.
Нервы были взвинчены, и он даже подпрыгнул, когда в дверь постучали. Вошла Кати.
Целительница вошла, поздоровалась. Алек увидел, как изменился ее взгляд. В последнее время они виделись нечасто, и теперь перед ним была совсем другая девушка.