В общем, дырявая у меня вышла весна, но уж какая есть. О своих мартовских приключениях я даже не вспоминал, словно они заросли пивным жирком. Хорошо, когда ничего не происходит. В конце мая я даже купил себе новую гитару, грубоватую хриплоголосую простушку с березовым грифом и яичного цвета декой. Измена, скажете вы, и будете не правы. Ведь большинство вдовцов встречаются с женщинами, и вовсе не считают это изменой. «Мужчине нужна подруга, и женщинам то не понять, а тех, кто с этим согласен, – не принято в жены брать».[22] Так и с гитарами, тем более что теперь я не играл, а так, бренчал. Впрочем, моим новым коллегам – грузчикам, девчонкам-продавщицам и их смуглолицым хозяевам мое бренчание нравилось, так что чего мне еще было надо? Чего хочет публика, того хочет бард.

Некоторые веши должны были насторожить меня, но я поначалу не придал им большого значения. А зря, как потом выяснилось.

Например, зажило на мне все удивительно быстро, словно кто-то заговорил многочисленные ушибы. Даже выбитые зубы и те вросли, вот что удивительно. Впрочем, своим организмом я всегда гордился, и на этот раз он меня не подвел.

И то, что какой-то приезжий китаец, не знавший по-русски ни слова, однажды поклонился мне в пояс и стоял так, пока я не смутился и не ушел, тоже ничего не значило. Китайцы – они вообще странные существа, тем более, возможно, это был бурят. Или кореец.

И надменные хозяева мандариновых развалов тоже были со мной отменно вежливы, никогда не пытались обмануть при расчетах и платили точно в срок. Последнее я приписывал своему природному обаянию, не иначе.

И с женщинами мне везло, особенно с молоденькими продавщицами.

Невесть откуда на мое имя пришел денежный перевод на довольно приличную, но все-таки не такую уж большую сумму. По отсутствию обратного адреса я догадался, что Межмирье решило заплатить мне за выполненную работу. Недорого же они оценили мои услуги, «Гибсон» на эти деньги купить было нельзя, хорошо, что на новую дверь и оконные стекла хватило.

Жизнь понемногу наладилась, а то, что временами хотелось завыть, так это обычно. Завои бывали у меня и раньше, зато теперь они проходили не так болезненно. Выли вокруг все, кто тоскливо, а кто и победно. Лето шумно, не обращая внимания на какие-то там правила, катило по городу, оставляя рубчатые следы на мягких от жары асфальтовых заплатках и разноцветный мусор на обочинах.

Однажды среди ночи я проснулся, перевалился через сопящую рядом молоденькую продавщицу из рыбного отдела – честное словно, если от русалок пахнет так же мощно, то немудрено, что бедной андерсеновской героине не удалось женить на себе принца, и отправился на кухню.