— Значит, с каждым бывает то же самое? — спросил я. — Паника?

— О да. Можешь считать себя крепким орешком. Не обмочил себе сапоги. Большинство из нас не могут этим похвастать.

Он дружески похлопал меня по ноге, и, странное дело, мне немного полегчало.

— А король об этом знает? — выпалил я.

Я понял, что сказал глупость, услышав новый дружный взрыв хохота.

— Если бы с тобой самим этого не случилось, ты бы в это поверил? — спросил один из стражников.

Я покачал головой.

— Нет. Думаю, не поверил бы. — Я немного помолчал, а потом спросил: — Но что это было?

— Никто не верит, пока это не случится с ним самим, — подтвердил он. — И никто не может сказать, что это. Только то, что оно происходит. И что мы не знаем, как двигаться дальше.

— А если обогнуть?

Он терпеливо улыбнулся, и я покраснел. Конечно нет. Если бы это было возможно, так бы и сделали. Он кивнул мне и улыбнулся.

— Возвращайся в Геттис. Если зайдешь в таверну Ролло и скажешь, что пот Геттиса надо тушить пивом Геттиса, он нальет тебе бесплатно. Это традиция для новобранцев, но, думаю, ее распространят на тебя.

— Я и есть новобранец, — сообщил я. — Полковник Гарен только что подписал мои бумаги. Только я не приписан ни к какому подразделению. Я буду охранять кладбище.

Он посмотрел на меня, и улыбка сползла с его лица. Остальные переглянулись.

— Вот же бедолага, — с чувством сказал он.

А потом они расступились, пропуская меня на дорогу к Геттису.

Мысль о бесплатном пиве и теплой таверне казалась невероятно привлекательной. Я тщательно обдумывал ее по пути обратно. Я все еще не мог решить, оскорблен ли я грубой шуткой, которую со мной сыграли, или обрадован тем, что меня сочли достойным посвящения. Наконец я решил, что замечание Хитча было наиболее точным. Это было крайне познавательно. И я не имею никакого права негодовать, напомнил я себе. Ведь я не младший офицер благородного происхождения. Я всего лишь новобранец, самое нижнее звено. Наверное, мне следует радоваться, что мое посвящение не оказалось еще грубее.

Теперь, вдали от конца дороги, я мог спокойно обдумать случившееся. Впрочем, мне совсем не хотелось вспоминать этот ужас. Вдруг мне в голову пришла успокаивающая мысль. Это ведь не мое дело. Не я строю дорогу. Все, что я, простой солдат, должен делать, — это охранять кладбище. Я вздохнул с облегчением и поехал дальше.

Но на развилке, где знак указывал дорогу к кладбищу, я решил, что посещение таверны можно отложить до завтра. Приближался вечер, и мне хотелось увидеть, на что похоже мое новое жилище.

Узкая дорога, извиваясь, поднималась по склону холма, и мы с Утесом двинулись по ней. Вскоре мы достигли первого ряда грубых деревянных надгробий. Обширное кладбище, столь сильно удаленное от человеческого жилья, производило странное впечатление. Оно представляло собой обширный луг на пологом склоне холма. Его окружала высокая трава и неизменные пни. После огромных деревьев, виденных мной сегодня, эти казались довольно маленькими и неприметными. Я осадил Утеса и привстал в стременах, чтобы лучше разглядеть окрестности. Тишину нарушал лишь шелест ветра в траве и крики птиц в лесу поблизости. Кладбище рассказывало собственную печальную историю.