Когда я договорил, мне сделалось ясно, что никто в мире не смог бы этому поверить.

— Я и не думала, что ты ее заставил, Невар. Я помню те ночи, что ты провел в моем доме. Если бы ты был из тех мужчин, что способны взять женщину силой или убить ее, если она откажется, тогда… — Она помолчала, а потом добавила: — Если бы я поверила им, то не пришла бы сюда одна, никому не сказав, куда иду, и оставив детей с незнакомыми людьми, которые вышвырнут их на улицу, если я не вернусь. Я не верю в это.

— Спасибо тебе, — серьезно ответил я.

Я и в самом деле чувствовал себя признательным. Я обдумал это. Я был благодарен женщине, которая не считала меня убийцей. Когда я был высоким, красивым и успешным, все думали обо мне хорошо. Карсина говорила мне, что я выгляжу храбрым. Но стоило мне оказаться запертым в клетке из собственной плоти и потрепанной одежды, как женщины стали видеть во мне насильника и убийцу. Я поднял руки и потер виски.

— Итак, Невар, что ты об этом думаешь?

Я посмотрел на Эмзил.

— О чем?

— Я понимаю, у тебя было слишком мало времени, чтобы все обдумать, но я должна услышать ответ. Прошлой ночью мне разрешили переночевать бесплатно. Они сказали, что по ночам дети могут спать в одной из свободных комнат, пока я работаю. Но это не изменит того, что они вырастут детьми шлюхи. Я прекрасно знаю, что тогда станется с моими девочками. Труднее сказать, что будет с Семом. Честно говоря, мне не хочется даже думать о будущем мальчика, растущего в борделе. Я должна забрать их оттуда сегодня, иначе уже этой ночью мне придется там работать. И я знаю, что тебе известно, чем мне приходилось заниматься в прошлом, чтобы выжить. Но, Невар, я никогда не считала себя шлюхой. Я мать, которая делала то, что необходимо, чтобы накормить своих детей. Но если я начну работать там, ночь за ночью, я стану шлюхой. И отрицать это будет бесполезно.

— Так почему же ты покинула свою хижину? Что заставило тебя уйти?

Она прямо встретила мой взгляд.

— Помнишь того типа, что жил на холме? Он пытался ворваться в дом. Я взяла ружье и предупредила его, четыре-пять раз я кричала, чтобы он отошел от двери, или я выстрелю. А он ответил, что ни разу не видел, чтобы я стреляла, что я, наверное, не умею заряжать ружье или у меня нет пуль. Он так кричал, что я поняла: он не просто вломится в дом и возьмет, что захочет. Он собирался избавиться от нас и получить все. Я спрятала детей у себя за спиной и, когда он наконец выломал дверь, выстрелила. И убила его. Потом я взяла детей, собрала все, что мы могли унести, и мы ушли.