– Мы тебя поудобней устроим, – посулил Нож.

– Я тебе покажу твою спальню, – вызвался Мотер.

Когда мы отошли подальше, Лебедь, полагая, что нам уже ничего не слышно, сказал:

– Видал? Жутковатая дамочка…

Я взглянул на Сари. Она тоже слышала его слова, но лицо ее не сказало мне ничего.

Если Нож и ответил Лебедю, то он говорил значительно тише.

А я все разглядывал Сари, гадая, что такого жуткого увидал в ней Лебедь.

81

81

Шатер нам выделили вполне достойный. Должно быть, он принадлежал тенеземскому офицеру среднего ранга. Значит, гости мы – достаточно почетные… К шатру прилагался еще человек, отвечавший за наш комфорт и доставивший ужин. Фуражировка в войсках Ножа явно проходила успешно. Я поел так, как давно уж не удавалось.

– Чего я хочу больше всего на свете, – сказал я нашему денщику, имени коего так и не запомнил, – так это вымыться.

Сари подкрепила мои слова улыбкой, которая наверняка могла бы расплавить пластины доспеха. К идее она отнеслась с энтузиазмом.

– А то так грязью зарос, что даже блохи мои – все в коросте.

Должно быть, высшее начальство чувствовало себя здорово виноватым передо мной. Через час появились несколько солдат, притащивших где-то позаимствованную каменную поилку для лошадей. С ними пришли еще люди, принесшие ведра с горячей водой. Я сказал Сари:

– Мы, наверное, умерли и родились заново князьями.

Шатер был достаточно велик, дабы вместить поилку и ведра.

И после этого даже осталось свободное пространство! Тут появился и Лебедь:

– Ну как?

– Если бы там не дрались насмерть мои друзья, согласился бы и на пожизненное заточение.

– Не боись, Мурген. Все утрясется.