Вот и до самого мрачного дошло…

Прежде чем я закончил рассказ, даже подлый Зиндху проникся презрением к нарам.

– Ну, я положу этому конец. Хочешь доставить письмо Могабе?

Я оглянулся. Нет, за моей спиной никого не было, стало быть, вопрос адресовался мне.

– Шутишь? Разве что подчиняясь приказу. И то не известно, подчинюсь ли. Могабе нужна моя голова. Не говоря уж о сердце и печенке на завтрак. Он же совсем с ума сошел. Может и тебя не постесняться.

– Ладно, пошлем кого-нибудь другого.

– Хорошая мысль.

– Я могу, – вызвался Лебедь.

И они тут же заспорили с Мотером. Очевидно, Лебедь хотел что-то доказать самому себе, а Корди был уверен, что не стоит утруждаться.

83

83

Мое положение в лагере резко изменилось. В одночасье я перестал числиться пленным и получил возможность делать все, что считал полезным для общего блага.

Вот разве что только в шатре было холодно. Все, что осталось мне на память о Сари и нюень бао, это нефритовый амулет, снятый Сари с руки Хонь Тэй, когда мы выносили детей из их квартала в ту кровавую ночь.

– Ну закончил? – раздраженно спросил Костоправ, найдя меня сидящим возле шатра и работающим над знаменем.

Я показал, что у меня вышло.

– Хорошо?

– Замечательно. Ты готов?

– Как никогда.

Я коснулся нефритового амулета:

– Значит, к ней у тебя отношение особое…