У меня едва хватило сил, чтобы сесть и дотянуться до воды. Я пробыл там гораздо дольше, чем мне казалось. Сари всегда заставляла меня позабыть о времени.

– Дерьмо! – пробормотал я. – Из меня все соки выжаты. Мог бы сожрать корову.

– А ворону не хочешь? Нечего на службе заниматься семейными делами.

Один хрен, в здешних краях не найдешь съедобной коровы. Я хмыкнул, зажав в одной руке кувшин с каким-то сладким пойлом, а в другой краюху теплого хлеба. В тот момент мне и в голову не пришло спросить, с чего он взял, будто я занимался семейными делами.

– Уже темно. Наши люди забиваются в свои норы и законопачивают их за собой. Мне нужно, чтобы ты отдохнул и был готов установить наблюдение за Вратами Теней. Постоянное наблюдение. Нам необходимо получить сигнал в тот момент, когда Длиннотень откроет Врата.

Я поднял руку и, как только прожевал кусок хлеба, спросил:

– А не лучше ли мне проследить за Длиннотенью? Копченый отказывается приближаться ко Вратам. Может случиться, что я увижу Тени лишь тогда, когда будет уже слишком поздно. А Длиннотень можно засечь в тот момент, когда он начнет отдавать распоряжения.

Я проглотил последний кусок и запил его подслащенной водицей.

Копченый застонал.

– Дерьмо!

Вид у Старика был такой, будто ему хотелось заплакать.

– Где Одноглазый? – поинтересовался я. – Лучше бы доставить его сюда. Уже несколько лет Копченый не издавал ни звука.

– Найди его. Я, как-никак, лекарь… – Он направился к койке Копченого.

– Недурная идея.

Я поднялся и на все еще слабых ногах поплелся к порогу.

62

62

Вечерок выдался как раз подходящий для того, чтобы ад вырвался наружу. Блуждая с духом, я настолько увлекся, что и не заметил сгущавшейся тьмы, но теперь видел, что небо затягивают мрачные тучи.

– Одноглазый! – взревел я. – А ну волоки сюда свою дохлую задницу!

Я рассмотрел облака и нашел, что мое предложение было весьма разумным.