Во дворце все уже знали о его прибытии. Десантник в форме цвета гусиного дерьма взглянул на него и залопотал что-то в коробочку с длинным одиноким ухом. Чиновник в зале аудиенций испуганно шарахнулся в сторону. Киссур немного полаялся с этим чиновником и прошел в личные покои государя. В черепаховой комнате сидел, выпрямившись в кресле, государь, в белой сорочке и в шапочке с жемчужным венчиком, и лицо его было бледней жемчужного венчика.

Справа от государя сидел Арфарра, укутанный кружевной накидкой и с врачом позади кресла. Слева от государя, за его спиной, стоял Нан, как будто обнимая государя за плечи и что-то говоря. Чуть поодаль сидел, немного развалясь, Клайд Ванвейлен, и еще один чужеземец, уважая государя, стоял на ногах.

К стенке жался пяток перепуганных чиновников. Видимо, Киссур прервал какое-то совещание, на котором Ванвейлен и Нан объясняли государю, как управлять страной, а Арфарра поддакивал. Киссур остановился в дверях. Нан шевельнулся за спиной государя и произнес с непроницаемым лицом:

– Господин Киссур… То, что вы сделали…

Его перебил Ванвейлен.

– Я не знаю, как вы осмелились явиться сюда, но если после всего случившегося вы надеетесь оставаться первым министром…

– Это катастрофа, – сказал третий чужеземец, – никто не осмелится иметь дело с правительством, во главе которого стоит палач.

Киссур выудил из рукава половинку печати и кинул ее через стол Ванвейлену.

– Экое красноречие, – засмеялся он. – Вам нужно, чтобы первым министром был Нан, а не я – так бы и говорили. Я и сам понимаю, что первый министр, который не берет взяток, не исполняет своих профессиональных обязанностей.

Ванвейлен стал красным, как рак, и вскочил с кресла.

– Палач, – заорал он, – что вы себе позволяете!

Киссур подошел к Ванвейлену, сгреб его за широкую шелковую плетку, в которую тот завернул шею, и пихнул обратно в кресло.

– Цыц, – велел он, – сидели в присутствии государя, так и сидите!

– Послушайте-ка меня, – продолжал Киссур. – Я, может, и палач, но я не дурак! Я, господин Ванвейлен, с самого начала удивлялся, зачем я оказался на вашем совещании, потому что на этом совещании делили пирог под названием страна Великого Света, и я был там явно лишний. А потом вы при мне стали рассуждать о том, что только чудо может спасти ойкумену; и что вашим оружием можно в полчаса уничтожить лагерь Ханалая, но вы, Клайд Ванвейлен, никогда такого приказа не отдадите, потому что вам за это накостыляют по шее. И даже дурак бы понял, на что вы меня, господин Ванвейлен, подбиваете, и что вы без меня придумали с Арфаррой.