– Отлично! – поспешно сказал он. – Класс!

– Ага, – довольно отозвался Тохта. – А насчет оперции – ты меня продаешь, а дальше – как обычно: в первую же ночь я удираю.

– В прошлый раз мужик решил, что тебя воры украли, – сообщил Дарин, припомнив покупателя: владельца сети казино, который радовался «экзотическому африканскому животному», как ребенок. – Перекусили, говорит, ночью стальную цепь клещами и своровали редкого зверя! Чуть не плакал.

– Клещами… – проворчал кобольд. – Для меня цепь зубами перекусить – минутное дело…

Он демонстративно оскалил клыки.

– Ты осторожней там, – серьезно предупредил Дарин.

– Не в первый раз, – самоуверенно сказал Тохта. – Потом, как сбегу, через недельку можно еще одно объявление дать: «Нашелся экзотический зверь, верну за большое вознаграждение»

– Нет уж, – решительно проговорил Дарин. – Завязываем со спецоперациями, понял?

Кобольд не ответил.

– Тохта, ты меня слышишь?!

– Слышу, слышу… спецоперации – это тьфу, ерунда. Если кобольд сбежать захочет, ничто его не удержит. Ошейник надевать, вот что противно! – он угрюмо покосился на новенький ошейник с заклепками, что валялся в углу балкона. – Большего позора и представить трудно… кобольды не носят ошейники, подобно собакам!

Тохта презрительно фыркнул.

– Дай слово, что в Лутаке ты никому не расскажешь об этом! – угрюмым голосом потребовал он.

Дарин поднял голову.

– О чем?

– О том, что я носил ошейник!

Дарин откинулся на спинку старого кресла, посмотрел на летнее небо, на зеленые кроны тополей.

– В Лутаке… – проговорил он и вздохнул. – Между прочим, сегодня ровно месяц, с тех пор, как мы… как я вернулся.

Кобольд покосился на него рубиновым глазом.

– Это ты – вернулся, – буркнул он. А я – нет.