— А где две десятки кадетов? — спросила Джейм.

— Все в верхнем замке, кроме, конечно, Шип, — ответила Кирен, все еще глядя наверх, нахмурив свои тонкие темные брови. Ее Дом оказывал покровительство Горе Албан; безопасность ученых — личная ответственность ее, наследника Ярана.

— В таком случае… — Зола смотрела на нее, — лучше нам определить… наше местонахождение.

В отсутствие главной лестницы пришлось воспользоваться другой, более старой, крутой спиралью штопора пьяно спускавшейся в узкую шахту, туда, где должны были быть второстепенные залы Башти. Деревянные ступени сменились закопченным камнем. Колодец открылся. Теперь люди шли по стенной лестнице, огибающей круглые покои футов сорока в поперечине; на полу чернели обугленные пеньки. Гора Албан служила тут крышей и была видна насквозь — хаос досок и призрачных туманных балок.

На дне каменного мешка было немало дерева — колоды, скамьи, щетки, неряшливо сваленные громадной кучей, озаренной красноватым светом, проникающим из узких отверстий наверху. Джейм задержалась, всматриваясь. Облачный потолок опять опустился, до туч можно было бы дотянуться рукой, высунувшись из окон третьего этажа. Садящееся солнце воспламенило предвестья, окрасив их ярко-алым на западе, над укрытыми горами, и темным, кроваво-рубиновым на востоке, в преддверье подступающей ночи. Ветви деревьев на том берегу Серебряной покрывала снежная корка. Как далеко на север затянул их туман? И на черном склоне нет никаких признаков ни Рестомира, ни развалин напротив Тагмета.

— Это, — Зола глядела через плечо Джейм, — не сулит… ничего хорошего.

— Что? — Кирен неосознанно говорила тише. — Ты думаешь, что знаешь, где мы, да?.. И… Что это?

«Дзинь! — будто колокольчик брякнул. — Дзинь, дзинь, — неслось слева, приближаясь, но не показываясь на глаза. — Дзинь, дзинь, дзинь», — направо, на север, потом на восток, огибая внешнюю стену.

Они пошли следом за звоном, выйдя к распахнутым дверям второго этажа. К подножию лестницы примыкал вымощенный дворик с открытой ямой колодца по центру. Большинство окружающих зданий, как и башня замка, несли на себе следы огня, дождя и долгого запустения. Сарай слева почти разрушился, крыша провалилась, сквозь развалины пробивались выросшие деревья. Стену позади оплели лозы дикого винограда. На обветренном камне проглядывали слабые, полустертые линии — ряды овалов с тремя, меньшими, окружностями внутри, — множество выпученных глаз и кричащих ртов.

— Киторн, — сказала Зола.

Тут и Джейм узнала. Не потому, что когда-либо уже видела это грустное место, нет, но ее друг-кендар Марк так подробно описывал дом своего детства — бывший домом до тех пор, пока мерикиты не перерезали всех его обитателей восемьдесят лет назад. Бойня и месть за нее Марка закрыли с тех пор эти холмы для Кенцирата, и лишь мальчишки пробираются к руинам на поиски останков гарнизона. Прошлой зимой здесь с той же целью был и ее брат и нечаянно оставил позади себя старый замок, объятый пламенем.