— Он говорит, трое катари. Подлые убийцы, шарайцы, как он думает. Один, похоже, ранен.

По пальцам Маррона стекала кровь, но он повернулся к преследователям другим боком, почти молясь, чтобы в темноте его раны не заметили.

— Трое шарайцев? Так почему он ещё жив?

— Они сбежали, мессир. Нет, не от меня, — быстро добавил юноша в ответ на презрительный смешок, мол: «Трое убийц-шарайцев сбежали от подростка, который ещё и бриться-то толком не умеет; как же, так мы и поверили…» — Наверное, они услышали, как вы бежите, мессир.

— Да, наверное. Ладно, мы погонимся за ними, а ты возвращайся в лагерь… — одни сильные руки передали его другим, причинив боль, — а Барад тебя проводит. Пусть тебе перевяжут рану — у тебя кровь на рукаве.

— Да, мессир. — На рукаве была кровь, а сам рукав был разрезан — разрезан на бегу самим Марроном. Конечно, при детальном осмотре обнаружилось бы, что разрез не совпадает с раной, что рана кровоточит сама по себе, что она покрыта пропитанным кровью бинтом. Но это было уже не важно, тут Маррон даже не стал притворяться: — Нет, мессир, это старая рана, катари меня не достали.

Он всё же надеялся, что детального осмотра не последует. Крови на одежде и свежей повязки вполне хватило бы, когда преследователи вернутся без пленников.

Конечно, они могут схватить Раделя, Редмонда или кого-нибудь из девушек, но тут уж Маррон ничего не мог поделать.

Его охранник, крепкий элессин средних лет, на всякий случай твёрдо держал его за руку, впрочем, не поддерживая. Господи, до чего же они подозрительны…

Они прошли сквозь круг сторожевых огней, окружавший лагерь, к выстроенным в ряд палаткам. Элессины были не только подозрительны, но и невероятно педантичны. Маррон чуть пошатнулся, впрочем, безо всякой задней мысли, и хватка охранника усилилась, все так же ничуть не помогая идти.

И вот уже во второй раз за эту ночь из темноты послышался вопрос, произнесённый уже привычным раздражённым тоном:

— Маррон, ты что тут делаешь?

На этот раз голос принадлежал сьеру Антону. И тень, и походка, и фигура — всё было его. Рыцарь встал у них на дороге, и охранник Маррона вынужден был остановиться и удержать юношу. Ход был великолепно рассчитан — сьером Антоном, конечно.

— Вы знаете этого человека, сьер?

— Разумеется. Он мне служит.

— Как ваше имя, сьер?

— Антон д'Эскриве, рыцарь-искупитель. Что произошло, почему мой оруженосец весь в крови?

Человек отпустил Маррона и заговорил, заикаясь и запинаясь:

— Парень спугнул у деревни каких-то людей, сьер… сьер Антон… говорит, что они убежали, и наши люди пошли в погоню. Под вашу ответственность, сьер.