Воиноначальники Ангелы не стали хитрить и придумывать ловкие ходы, сила была на их стороне. Два конных фланга устремились на врага. Двадцать тысяч латной конницы, ощетинившейся копьями, — Агриппа не мог остановить такой таран.

Он и не пытался. В силу местности армия герцога разместилась под углом к войску королевы. Левый фланг, ощетинившийся пиками лагрцев, был ближе к неприятелю, чем правый. Левое крыло конницы Ангелы, ведомое графами Рибейра и Миранда первым сошлось с неприятелем.

Первые ряды его пали, под градом арбалетных болтов, но следующие, пройдя по телам товарищей, ударили по наемникам. Лагрцы, выстроенные глубокой фалангой, остановили их натиск, приняв всадников на длинные пики. Граф Рибейра получил по шлему алебардой и пал оглушенный, подхваченный оруженосцем.

«Новые» — так называли себя сторонники Ангелы — напирали на лагрцев, не считаясь с потерями, азарт и предвкушение победы окрыляли их. Наемники Гальбы истекали кровью, но не сдавали позиций. Отступление для них означало гибель. Конница легко рубит рассеянную пехоту. Немногочисленными рыцарями «старых» на левом фланге командовал рыжий Эстебан Гонгора — правая рука Агриппы. Его латники дрались в одном ряду с лагрцами. Из-за тесноты немногие воины могли поднять оружие, чтобы ударить.

Перевес «новых» сошел на нет. Отсутствие единого командира и слаженности действий привели к неразберихе, большим потерями и даже к дезертирству. Бароны и графы, пошедшие за Мачадо, отвыкли от крови и драки, забыли цену победы. Их дружины стали отходить для перегруппировки, отступление было похоже на бегство.

Заставив «новых» увязнуть на левом фланге, Агриппа атаковал их на правом. Маршал был в первых рядах черно-желтых гвардейцев, составлявших костяк его рыцарей.

Две конных лавы сошлись, как две волны, брызжа пеной — сбрасывая врагов под копыта коней. Трещали ломаемые копья, звенела стать. Боевые кличи перекрывали общий шум.

— Камоэнс! — кричала гвардия, — Синее и Белое! — вторили ее прочие сторонники Гальбы.

Тоже кричали и сторонники Ангелы, добавляя свои личные девизы и кличи, названия владений и провинций. У них был двойной перевес, но войско маршала, сплоченное вокруг своего вождя и знамени, быстро и четко повиновалось командирам, било как один человек. «Новые» же оставались толпой.

Агриппа сражался в первых рядах, отбросив щит, держа маршальский меч обоими руками. Те, кто не видел его на поле брани, считали д`Обинье изнеженным модником, который — как изнеженная женщина — тщательно следил за внешностью.

Сейчас же он был первым рыцарей — тем примером, за которым всегда идут воины. Агриппа верил в своих воинов, зная, что они не подведут, поэтому весь отдался рубке. На каждого врага он тратил по два удара. Больше никто не выдерживал.