Сергей почувствовал, как уши заливает краска стыда. За всеми проблемами, которые обрушились на его голову в последние дни, он совсем забыл о похоронах. Пусть Зобов и был трижды прав, пусть и не стоило появляться на похоронах человеку, едва-едва открутившемуся от прямого обвинения в убийстве и пока не снявшему с себя подозрения в причастности… но все равно Буруну было мучительно стыдно.

– Поверьте, все было сделано по высшему разряду, – тем временем говорил Зобов извиняющимся тоном, словно бы прося прощения за то, что влез не в свое дело. – Все документы я передам вам, и не думайте о деньгах, не все меряется в них. Я очень уважал Ольгу Олеговну, глубоко скорблю и счел своим долгом сделать все, что необходимо.

Он сделал паузу, налил себе еще чаю, несколько мгновений полюбовался остекленевшими глазами собеседников, до сего момента не издавших ни звука, и понимающе улыбнулся.

– Так что скажете, молодой человек, у вас есть конструктивные идеи?

– Подождите, подождите, Герман Игнатьевич, – вышел из ступора Ярослав. – Откуда вы вообще знаете об атлантах?

Старик невесело усмехнулся.

– А вы, Ярослав Борисович, оставляете эту прерогативу за собой? Это ведь не ваш мир… если я не ошибаюсь. А атланты – они ведь часть этого мира, этой планеты. Не самая лучшая, признаю. Если бы не Посейдонис, не стремление Архонтов возродить свою Империю, будь она неладна, все могло быть иначе.

– И все-таки?

– Когда-то я уже имел с ними дело… – Зобов хитро прищурился. – В тот раз атлантов удалось… м-м… локализовать. До той поры, пока отдельные, я бы сказал, энтузиасты не расшевелили этот муравейник.

– Так, давайте разберемся. – Ярослав сверлил пенсионера взглядом, и во взгляде этом был целый букет подозрений. – Вы хотите сказать, что атланты уже просыпались? Когда? Пятьдесят лет назад? Нет, этого не может быть… я бы знал, я бы почувствовал…

– Нет, молодой человек, это было гораздо раньше. Я не скажу точно, да это и не важно… если округленно, то было это двенадцать тысяч лет назад.

– Кто вы, Герман Игнатьевич? – тихо пробормотал Сергей. И почувствовал, что с замиранием сердца ждет ответа, уже понимая, что услышит нечто совершенно невероятное. Может быть, даже более невероятное, чем появление в Москве представителя иного мира.

– Кто я… интересный и сложный вопрос. В разные времена меня называли по-разному. А имя, данное мне при рождении, простите, я и вовсе никому говорить не намерен. Вон, ваш друг, для которого магия – не просто слово, наверняка может просветить вас в вопросах неправомерного использования настоящего имени человека. Это сейчас имя – не более чем набор звуков, часто уже неоднократно ранее использованный, а потому и не имеющий никакой ценности. Это имя вполне можно писать в паспорте. Оно, молодые люди, не настоящее. Так… идентификатор. Ярлык. Кличка.