— Они глупцы. Они неверно все истолковывают.

Зачем Барейлю обходить свои обеты ради того, чтобы повторять слухи? Зачем останавливаться в этой глуши, чтобы рассказать мне все это?

— Я не понимаю, Барейль.

Наконец наши взгляды встретились. Дульсе решительно продолжил, словно и не слышал моего замечания:

— Я слышал и другую сплетню, сударыня.

— Какую?

— Этим вечером принц провозгласит нового преемника.

— Земля и небо! Поехали!

* * *

— Я думала, ни один город не может сравниться с Монтевиалем, — сказала Роксана, вытягивая шею, когда мы въезжали через исполинские бронзовые ворота Авонара. — Но нашим городам до этого так же далеко, как Пределью до Лейрана.

Я взглянула на каменные столбы, которые поддерживали ворота, — колонны выше башен Комигора, выполненные в виде двух длинных, стройных фигур, чьи глаза благосклонно смотрели вниз, на проходящих. Статуи были столь изысканны и совершенны, что каменные одеяния, окутывающие безупречные обнаженные линии, казались кисеей, колеблемой ветром. Вазрин Творящий и Вазрина Ваятельница, мужское и женское воплощение одного божества. Сами старинные ворота по высоте почти сравнялись со статуями, и бронзовые пластины, покрывающие древнее дерево, изображали в мельчайших подробностях сотни сцен из жизни дар'нети, весьма далекой от того, что мы видели вокруг.

— Возможно, и мы смогли бы создавать подобную красоту, если бы только позволили себе научиться ей, — ответила я. — Но мы всегда выбирали сражения. Кейрон говорит, что дар'нети, после стольких лет собственной войны, теряют мастерство и становятся все более похожими на нас.

Предыдущие несколько часов мы отчаянно неслись по пустынному приграничью, останавливаясь лишь затем, чтобы отдохнуть и напоить коней у потоков, текущих из города и Долин. Грубые, иссушенные земли и ручейки-ниточки уступали место более здоровым лугам по мере приближения к Авонару. Хотя и лежащие на жирной, плодородной почве, здешние поля давно были заброшены, поскольку именно по этим холмистым лугам то прокатывался, то отступал прибой войны. Здесь армии зидов подступали к королевской столице, месяцами осаждая зачарованные стены. И когда дар'нети отбрасывали войска лордов назад в Пустыни, трава и цветы медленно обживали оставленные ими дымящиеся руины — лишь затем, чтобы быть уничтоженными новым приливом войны.

Роксана всю дорогу расспрашивала меня про Авонар и колдовство, про Кейрона и наследование, но главным образом — про лордов и то, что они сделали с Гериком, чего ни он сам, ни Паоло ей так и не объяснили до конца. Лишь на последних лигах пути она умолкла, то ли от утомления быстрой ездой, то ли обдумывая сложности всего того, что я ей рассказала.