– На инструктора.
– А ты примешь? – Кривая усмешка едва не вывихнула Володьке челюсти. – Как говорится: «…А судьи кто? За древностию лет…» Я ведь и от бабушки ушел, и от дедушки… и из школы ушел…
– Ну, ты ж сам сказал, что хочешь вернуться, – заметил Ленчик в своей обычной обманчиво-ленивой манере. – Тем паче у нас тут целая приемная комиссия собралась: мы с Олегом Семеновичем, Константин Георгиевич от клуба «Тайра»; да и Дмитрий с Ольгой – тоже не новички.
– Давайте, давайте, Владимир! – спешит поддержать Ленчика Большой Босс. – Мне это тоже чертовски интересно. Берете меня в приемную комиссию?
Шемет оборачивается к Олегу и хитро ему подмигивает. Он еще сам не до конца понимает, что сейчас будет, но явно решил поучаствовать.
– Обещаю быть объективным и беспристрастным!
– Разумеется! – кивает ему Олег. – А ты чего стоишь?! – рявкает он неожиданно на Монаха. – Пять человек его ждут, а он тут из себя кисейную барышню строит!
Ольга вздрагивает от неожиданности, а Монах, не успев ничего толком сообразить, рефлекторно оказывается в требуемой позиции. И только после этого до него доходит: он снова попался, снова принял навязанные ему условия.
Отступить? превратить все в шутку? сбежать?
Поздно.
– Не расползайся в стороны. «Три схватки» – стойка лодочников, а на Востоке лодки узенькие, – как бы между делом бросает ему Олег. – И борта не раскачивай: опрокинешься, утонешь.
Муть раздражения бурлит внутри Монаха. Копится, мало-помалу грозя перелиться через край, – и Володька пытается выплеснуть злость в движении.
Удар ногой отбрасывает штанину назад, обнажая широкую, смешно белую лодыжку.
Еще раз.
И еще.
Злости хватает, и от каждого удара ее становится только больше.
Некоторое время мой соавтор… э, нет, сейчас – сэнсей школы Годзю-рю! – скептически наблюдает за тем, как Монах остервенело пинает воздух. Олег стоит к нам спиной, выйдя чуть вперед, но даже эта спина красноречиво излучает сплошной скепсис.
– Хоть бы колено не вкручивал, – оборачивается ко мне Ленчик, кивая на усердствующего Монаха.