– Я говорил, что плох! А если так, тогда жди. И готовься. Я еще приду!

И вышел, и унес мой меч. А я сидел! Я же тогда не мог встать – а то бы обязательно кинулся за ним. Да что там встать – я тогда весь как будто бы окаменел, не мог ни шевельнуть рукой, ни даже повернуть голову. То есть тогда любой мог войти туда и зарубить меня!

Но никто ко мне не входил. Я по-прежнему сидел, как околдованный, и ждал непонятно чего. Вдруг начало темнеть. Да неужели это уже вечер, удивленно подумал я, неужели так быстро летит время. Но только я так подумал, как стало совсем темно! Ночь, думал я, тьма непроглядная, только огонь горит в очаге и святятся зеленые глаза позолоченных идолов… А вот уже опять светло! День наступил, подумал я, сейчас придет этот старик. Но старик не пришел, зато опять очень быстро стемнело… Нет, вновь светло! Темно. Светло. Темно…

Я ничего не понимал! Светло-темно, светло-темно. Да что это такое? Я принялся считать и досчитал до сорока, потом еще, потом еще…

И, наконец, все это кончилось. Был день. Жарко пылал очаг…

Но все равно мне было холодно. А старик все не шел и не шел. И я подумал: если бы я мог встать, то прошел бы и погрелся у огня.

Вдруг в дверь вошел старик. В руках он держал меч. Я этот меч сразу узнал – я же сам лично вынимал его из раны, стирал с него кровь и даже пробовал прочесть, что же написано на его лезвии. То есть это был меч Любослава. И вот что еще мне тогда сразу вспомнилось: что Любослав мне говорил: «Когда меня убьют, возьми мой меч». Но я не взял. А вот теперь этим мечом меня будут рубить. А мне не встать и не увернуться, не говоря уже о том, чтобы мне дали меч для защиты. Но, значит, такова моя судьба, и я должен принять ее, какой бы она ни была, глядя врагу в глаза – вот о чем я тогда подумал.

А старик, улыбнувшись, сказал:

– Тот, прежний меч, был плох. И я принес тебе другой. Бери!

И я вдруг непривычно легко поднял руку, взял меч и стал его рассматривать.

– Бери! – сказал старик. – Бери! В нем скрыта очень могучая сила!

– Которая вчера сожгла все мои корабли? – спросил я.

– Их корабли, – сказал старик. – И не вчера, ибо они давно ушли.

А, догадался я тогда, вот, значит, что это было такое, когда то свет, то тьма, то день, то ночь. Я насчитал таких ночей больше пятидесяти. Значит, вот сколько на самом деле прошло времени с того дня, когда они меня здесь околдовали. А теперь они хотят, что я взял себе этот колдовской меч! Но я же вам не Любослав, гневно подумал я, повернул меч, провел пальцем по лезвию, порезался, но рана тотчас зажила. Тогда я снова посмотрел на старика, сказал: