Ирония судьбы заставила его улыбнуться.

— Да мы же били тебя каждый раз, когда ты вставал у нас на пути, даже когда мы не осознавали этого, — пробормотал Левенхерц. — Значит, и сегодня взгреем. Но теперь постараемся не упустить.

— Что ты сказал? — спросил Ганс.

— Просто размышляю вслух, Комтур, — поспешно ответил Левенхерц. Он посмотрел на служителя Морра. Жрец говорил о том, что в начале года уничтожил некроманта по имени Гильберт; еще одна часть головоломки, еще одна победа. Надо бы побеседовать потом со жрецом об этом деле подробнее, чтобы сложить имеющиеся у них разрозненные осколки в имеющую смысл картину.

Неожиданно Левенхерц осознал, что представляет себе время, когда все закончится успешно и все будут живы. «Было бы славно», — подумал он.

Круца обследовал стены дюйм за дюймом. Его волосы намокли от растаявшего снега и пота. Он найдет выход, найдет. Они верят в него. Теперь он не подведет их.

Просто, до невероятности просто. Ответ оказался под самым носом. Прямо напротив выхода с лестницы. Круца не знал, куда подевались остальные двери, и он верил жрецу, когда тот говорил о магии. Но вот она, перед ним. И никакой магии.

— Ганс! — радостно позвал он Комтура Волков, не придавая больше значения рангам и званиям. Ганс подошел к нему, так же не беспокоясь об официальных церемониях.

Круца показал на стену, которая ничем не отличалась от окружающего ее каменного массива, а потом… отодвинул ее.

Кусок ткани, плотный, раскрашенный так, что совершенно не отличался от серого камня, полностью скрывал проход в неизвестность.

— Вот и сходили бы повоевать, когда бы воришка не показал нам дорогу на войну, — засмеялся Моргенштерн.

За раскрашенной занавесью темный коридор, ничем не освещенный, зато теплый и дымный, уходил в никуда. Ганс ступил в него так, словно это были двери родного Храма. Остальные двинулись за ним.

Драккен шел последним. Круца, который придерживал драпировку, ухватил его за руку и вперился в него глазами.

— Ты что, Волк, хотел меня выставить дураком в глазах твоих товарищей?

— Нет нужды. Ты и сам прекрасно справляешься.

— Она не любит тебя, Храмовник, — неожиданно для себя буркнул Круца.

Драккен обернулся.

— И кто тебе сказал?

— Я видел, как она смотрит на меня. Драккен пожал плечами.

— И я знаю, что ты не любишь ее, — добавил Круца, явно испытывая свою удачу и терпение Драккена.