Сотрясая пещеру и дрожа всем телом, змей испустил троекратный пронзительный крик, каждое повторение крика звучало громче предыдущего вопля. Его когти вонзались в камень, высекая искры и разбрасывая осколки гранита во все стороны. Его смертные судороги убили больше врагов, чем смогли одолеть все Волки, вместе взятые. Последний горький стон вырвался из его глотки, и Уроборос замер. Земля содрогнулась от его последней конвульсии. Хвост дернулся еще раз и тяжело упал.

«Вот тебе и вор! Прикончил этого проклятого дракона», — подумал Круца, теряя сознание.

Драккен тащил Ганса прочь от чернокнижника. Комтур был на полпути к могиле и мало что понимал. Левенхерц лежал без движения на постаменте рядом с трупом Каспена. Баракос, растерзанный Волками, тяжело дышал и ходил вокруг молодого Волка, наблюдая за его безнадежными усилиями.

— Я сделаю тебе небольшое одолжение, мальчик… — усмехнулся Баракос своим, — точнее, позаимствованным ртом.

— Вы, Волки, сделали больше, чем я от вас ожидал. Вы изуродовали меня. Теперь мне нужно новое тело.

Чернокнижник с трудом подошел к Драккену. Тот попытался отползти от него, да еще и Ганса спасти, но его сломанная ключица немедленно воспротивилась столь резкому движению, и у молодого Волка на мгновение померкло в глазах от боли.

Первое, что он увидел, когда открыл глаза, было лицо Баракоса. Мертвый чернокнижник склонился над ним и улыбался прогнившими губами. Могильная вонь его дыхания была непереносима.

— Но ведь все уже закончено, малыш. Давным-давно. Я уже победил. — Мертвец улыбнулся, и разлагающаяся кожа на его лице покрылась трещинами. Его голос звучал низко, в нем слышались нечеловеческие ноты высшего могущества. — Мидденхейм мертв. Он принесен в жертву мне. Жизни тысяч закланных на моем алтаре насытят собой ту силу, которая дарует мне божественное могущество. Мне не надо многого. Главное, чтобы этого могущества достало для превращения мира в пепелище, в гнойник. Я ждал этого многие тысячелетия — и наконец справедливость восторжествовала. Смерть наделила меня бесконечной жизнью. И сейчас уже весь город поднялся, чтобы совершить жестокое самоубийство. Тогда-то я и получу власть над миром. Так вот, возвращаясь к моему главному затруднению: мне нужно новое тело.

Баракос вперился в глаза испуганного Драккена.

— Ты молод, крепок. С моей силой я смогу вылечить твою рану за секунду. Ты мне подходишь. Красивый парень — я всегда мечтал выглядеть привлекательно.

— Нет! Именем Ульрика! — прошептал Драккен, протягивая руку за оружием, которого у него уже не было.